Переименование улиц в Одессе как воплощение идей Булгакова

Их имена обязательно упомянут во всех справочниках и путеводителях нашего славного города. Избавляя Одессу от рудиментов имперского культурного наследия, они доказали, что способны подходить к такому ответственному делу. Как тут не вспомнить строфы французского поэта-анархиста Эжена Потье, которые были написаны в дни разгрома Парижской коммуны (1871 г.)

«Вставай проклятьем заклейменный

Весь мир голодных и рабов!

Кипит наш разум возмущенный

И в смертный бой вести готов.

Весь мир насилья мы разрушим

До основанья, а затем

Мы наш мы новый мир построим,

Кто был никем, тот станет всем! «

Кстати, сама деятельность этих людей еще раз подтверждает слова Президента Украины, сказанные накануне войны о том, что Михаил Булгаков – это украинский писатель и россиянам мы его не отдадим. И наш Президент, как очень образованный и очень начитанный человек, знает, о чём говорит, ибо за долгие годы своей общественной деятельности он научился, как бальзаковский Гобсек, «смотреть в сердцах».

Ведь Булгаков в «Собачьем сердце» описал свойственный нашим широтам большевистский подход к делу. В тяжелые времена всегда возникают Полиграфы Полиграфовичи Шариковы, которые находят себе место в службе «очистки» исторических нарративов.

Еще недавно они были никем, но жизнь дала им ударную возгонку – в одно мгновение они стали всем. И вот со свойственной большевикам энергией они весь мир рушат до основания, чтобы затем построить свой новый дивный мир.

В перерыве от общественных дел они успевают переругиваться с теми которые вылетели за обочину. Малейшее несогласие провоцирует Шариковых писать политические доносы на Преображенских и Борменталей в СБУ. Ведь они понимают, что так можно.

И вопрос не в законе, а в духе времени: кто не с нами, тот против нас. Кто против переименования улиц, тот помойная российская имперская крыса, просроченная консерва, мечтающая о приходе кровавого «русского мира», подстилка под башмаки кровавого вурдалака Путина. Борьба большевистскими методами.

На простые возражения о том, какое отношение поэт Александр Пушкин имеет к диктатору Путину, обычно возникает встречный вопрос о принадлежности сомневающегося к «русскому миру», а затем следует предложение пройти в СБУ для профилактической работы.

Но это если повезет. Ведь может последовать и «короткий, сильный и незаметный для постороннего удар в бок». На возгласы о том, где полиция, рождается, как писали Ильф и Петров:

»…вот тебе ми[по]лиция! Вот тебе дороговизна стульев для трудящихся всех стран! Вот тебе ночные прогулки по девочкам! Вот тебе седина в бороду! Вот тебе бес в ребро! « Хотя именно Пушкину принадлежат слова:

«Властитель слабый и лукавый, / Плешивый щеголь, враг труда, / Нечаянно пригретый славой, / Над нами царствовал тогда». Эти слова были сказаны про Николая I, которому наравне с Александром III поклоняется диктатор Владимир Путин.

Фактически система аргументации подменяется простым «иду на вы». Не согласен с исчезновением улицы Паустовского или Ильфа и Петрова? Значит, ты сепаратист, который против улицы Семьи Глодан. Хотя существование улицы Семьи Глодан отнюдь не исключает существование улицы Ильфа и Петрова.

Безусловно, память о семье Глодан, равно как и о студенте-патриоте Максиме Чайке, погибшем от рук сепаратистов, и других украинских героях должна быть увековечена в Одессе. Точно так же, как и память об украинском художнике Александре Ройтбурде, который не только своей живописью прославил наш город, но и возродил Одесский художественный музей после десятилетий забвения.

Теперь, что касается народного артиста Украины Михаила Жванецкого, я позволю себе процитировать известного публициста Виталия Портникова, участника сессии по деколонизации Одессы, которая недавно проходила в Киеве.

Эти слова он написал для сайта «Радио Свобода»: «И так возник Жванецкий, который мог со сцены сказать то, что его зрители боялись сказать друг другу даже на кухне. Я не могу сказать, что он учил этих людей не бояться – как может советский еврей, пытающийся выжить и сделать карьеру, учить кого-то не бояться?

Я могу сказать, что он учил этих людей думать и рефлексировать – важные качества, практически атрофированные жизнью в советской среде. Ведь среди этих людей были отнюдь не только слушатели западных радиостанций, но и зрители советских телеканалов.

Жванецкий нужен был им как воздух, был их «серым веществом», их отдушиной. И этот его вклад в крах авторитаризма огромен, даже если сам он этого и не мог понять… И ещё он жаждал признания, потому что всегда был обделён официальным почитанием, практически всю свою жизнь.

И поэтому до последнего дня готов был находиться в государственном телевизионном эфире и принял этот треклятый орден уже после того, как режим окончательно стал людоедским… Пройдут годы – и мы окончательно забудем Жванецкого XXI века, как, надеюсь, забудем и о Путине.

А Жванецкий ХХ века останется – в нашей памяти, в нашей совести, в нашей надежде на лучшее. В ХХ веке этот лысеющий человек с потрепанным портфелем был нашим героем…»

Принять злосчастный орден от диктатора Путина было ошибкой Михаила Жванецкого. Но как тут не вспомнить слова Иисуса: «Кто из вас без греха, пусть первым бросит в меня камень».