12 марта 2023, 19:11 Читати українською
Украинское театральное посольство на Рейне: на сцене театра Дюссельдорфа поставили «Одиссею» с участием украинских беженцевПремьера «Одисссеи», свободной адаптации украинского режиссера и драматурга Павла Арье великой поэмы Гомера, состоялась в драматическом театре Дюссельдорфа. Спектакль прошел на немецком и украинском языках с соответствующими субтитрами. На премьере побывала автор «Думской» Анна Березкина. Дюссельдорфский драматический театр D-Haus с начала полномасштабной войны в Украине выступил в поддержку нашей страны, отдав белоснежные стены своего футуристического здания в центре города под огромную проекцию украинского флага, а одну из двух сцен — под регулярные культурные программы с участием украинских беженцев. И вот спустя почти год на сцене театра премьера — «Одиссея». «Это новая интерпретация гомеровского эпоса украинским драматургом Павлом Арье, — отмечается в аннотации. — Спектакль с участием девяти женщин и двух юношей из Украины, а также семерых жительниц Дюссельдорфа, в котором переплетаются центральные мотивы Гомера с личными историями участниц, раскрывая новую, женскую перспективу на универсальный миф – поэтическую, личную, настоящую. Пенелопа больше не ждет, она действует». Афиши расклеены по всему городу — на них реальные украинские пенелопы с чемоданами. Когда собиралась в театр, ожидала, что будет волнующе больно, но представить себе не могла, насколько сильным, глобальным и высокопрофессиональным окажется спектакль. Мои впечатления разделяет и соотечественница — украинская джаз-, поп- и этно-певица, композитор Лаура Марти — первая знакомая, которую я встретила, выйдя из зала: «Я поражена. Знаю, что актеры непрофессиональные. Интересно, кто с ними работал. Феноменально играли все - и дети, и взрослые. Зал плакал почти постоянно и моментально начинал смеяться, когда были смешные эпизоды — так бывает и в жизни… То есть оно настолько «трушно», ни грамма фальши! Очень динамично — что называется, на одном дыхании. Правда, сейчас надо отдышаться, сердце щемит, потому что война и нервная система расшатана. Но об этом необходимо говорить, кричать, нототувати в песнях — я это тоже делаю, чтобы люди знали правду — что мы не сами на себя напали, чтобы видели: вот очевидцы той «спецоперации», вот дети-беженцы от боевых действий. Я тут уже десять месяцев и хочу сказать, что все люди разные. Многие сочувствуют Украине и воспринимают происходящее в ней как личную трагедию: помогают жильем, вещами, деньгами. Но есть и те, кто до сих пор поддерживает россию. Или занимают «примирительную» позицию. Слушала недавно интервью Хакамады (Ирина Хакамада — оппозиционный российский политик. бывший заместитель председателя правительства рф, в 2014 году фактически поддержала временную оккупацию Крыма, — Ред.) — раньше ценила и уважала ее мнение… Сейчас она говорит о том, что все уже устали и нужно уметь забывать и прощать, а не ненавидеть русских, особенно тех, кто «ни в чем не виноват». Мол, всем нам придется как-то научиться жить с этим дальше… И это так меня огорчило, накрыло. То есть вот, мы посмотрели настолько «трушный» спектакль, что было полное ощущение, что это реальность, а потом вдруг он кончился… И оказалось, что это искусство. Сюрр какой-то». Ощущение того, что происходящее в этот вечер на сцене D-Haus — реальный кусок жизни, вырезанный со слезами и кровью из действительности Войны, которая длится на родной земле, а мы зависли непонятно где, не покидало и меня, и, думаю, большинство украинских зрителей. Плакали все - или почти все, узнавая себя, своих близких и знакомых, их истории. Однако в том и заслуга постановщиков, что, несмотря на остроту и актуальность тематики, они сумели создать очень многоплановую универсальную картину. Нанизать на нить античного сказания реальные сюжеты из новейшей истории Европы — от Второй мировой до нынешней войны в Украине. Соединить в образе вечной Пенелопы истории украинских беженок и немецкой совсем еще девочки, столкнувшейся с первой, сражающей наповал сильнее всякого оружия любовью… И тут же утратившей своего возлюбленного, мальчика-украинца, который, подобно Телемаху, отправился на поиски отца-воина. Через воспоминания одной немецкой женщины, потерявшей связь со своим любимым еще в 1942 году, узнать, что таких пропавших без вести, но не забытых немцев до сих пор остается более миллиона — спустя почти 80 лет… Как работать с таким травматическим опытом? Как корректно, если так можно выразиться, подать его со сцены? На кого больше рассчитан спектакль — украинцев или немцев? Что было основной миссией при постановке: дать возможность высказаться, заговорить, социализироваться украинским беженкам или предоставить больше реальной истории, информации о войне в Украине немцам? Эти вопросы я хочу адресовать инициатору постановки — штатному драматургу D-Haus Биргит Ленгерс. Помощь в общении оказал Себастиан Антон, участвовавший в процессе постановки как переводчик. Киевлянин, попавший в Германию еще ребенком, он уже неоднократно работал с украинским режиссером Стасом Жирковым — главным постановщиком «Одиссеи». Себастиан пояснил, что драматург в немецком театре — это должность, которой в украинских театрах нет: «Как завлит, но это больше, чем завлит». Он заведует всей репертуарной политикой театра, следит, чтобы новые спектакли приглашенных режиссеров органично вливались в ее общее русло. И в данном случае Биргит с самого начала была тем, кто заботливо направлял нашу «Одиссею». Биргит Ленгерс: «Главная задача, в первую очередь, была дать голос женщинам, мифической Пенелопе, а через нее - реальным украинским женщинам, дать возможность высказаться, рассказать о том, что с ними произошло.«Информация» здесь не совсем правильное слово, мы ее и так получаем, много. Важна эмпатия, которую вызывают именно личные истории. И это не было целью, но потом, когда это произошло, я поняла, как важно для этих женщин проговорить, «отработать» свои истории, а нам - создать для этого защищенное, безопасное пространство. Самое прекрасно в искусстве — то, что с ним нельзя раcсчитывать на определенный результат, финал всегда остается открытым. Когда мы нашли этот ансамбль, у меня было большое доверие к ним, интерес и готовность узнать что-то новое, другое. И они, действительно, многое привнесли — это и талант, и миссию, и просто какое-то жизненное присутствие. Но было много и сложных моментов. Мы говорим на разных языках, у нас было много видов текстов: литературный Павла Арье в стиле Гомера, реальные биографические истории актрис, вымышленная история любви подростков. Все эти истории разнятся стилистически. И еще один очень важный момент — обращение к теме Второй мировой войны. Несмотря на то, что это было очень давно, травматический опыт затрагивает практически каждую немецкую семью. Долгое время я не была уверена, что все это возможно органично объединить. Было немного страшно. Сегодня мне кажется, что это стилистическое и эмоциональное разнообразие хорошо и важно. Оно дает возможность зрителю переключаться, плакать и смеяться, переживать смены настроения. И замечательно, что у нас такой режиссер, который смог сплести все эти нити в единый клубок, свести к целому. Уже сейчас, после открытой генеральной репетиции и первого премьерного показа, очевиден огромный резонанс и востребованность нашей «Одиссеи». Постановка станет частью постоянного репертуара театра, и мы, конечно, хотим представить ее на сценах других городов, в том числе фестивальных. У нас уже есть новое приглашение для этого замечательного режиссера и желание работать дальше с прекрасными украинскими женщинами. Может, это будет пьеса про какие-то давние времена и там будет хор», — приоткрывает завесу творческих планов драматург. «Еще бы - ведь наши женщины очень хорошо поют», — добавляю про себя я. Музыкой для «Одиссеи» занималась выдающаяся украинская певица, композитор, фольклористка Марьяна Садовская, живущая в соседнем Кельне и ведущая очень активную деятельность в поддержку Украины. «Я думаю, что этот классный такой результат спектакля – это заслуга команды, — уверена она, — потому что Павел Арье, наш гениальный драматург, создал отличный текст. Он представил свое осмысление «Одиссеи» и одновременно сделал интервью с украинскими героинями, сумев вплести эти пульсирующие живые истории в античный канон. Я никогда не работала с режиссером Стасом Жирковым раньше, но мне очень нравится, что Стас не манипулирует зрителем, не спекулирует на слезах. Я очень ему благодарна за это. Он, действительно, поставил истории этих женщин выше своих режиссерских амбиций и сделал так, чтобы их темы и голоса звучали на первом плане. Мне кажется, это главное в данном случае — не делать «искусство» на трагедии. Задача музыки здесь похожа. Я много ездила, собирала обрядовые песни в Украине. Я знаю, что музыка для нас - это возможность, с одной стороны, освободиться от боли и горя, с другой – переосмыслить, проговорить определенные вещи… И для меня было очень важно, чтобы музыка имела такую функцию в этом спектакле… Кроме того, учитывая то, что коллектив украинско-немецкий, для меня был очень важным баланс, чтобы встретились две культуры – украинская и немецкая, поэтому я использую в спектакле как древние украинские, так и старинные немецкие песни – и таким образом через эти песни идет коммуникация. Также мне важно было максимально вовлечь в творческий процесс участниц проекта, с которыми мы совместно сотворили музыкальную канву. Спектакль всегда рождается, когда приходят зрители. Мы можем до смерти репетировать, но все произойдет или нет только тогда, когда зал заполнится». И в этот раз это безусловно произошло. Режиссер новой «Одиссеи» неминуемо оказался почти одесситом. Заслуженный артист Украины, руководитель Киевского академического театра драмы и комедии, Стас Жирков детство и юность провел в Черноморске. Я прошу постановщика сначала дать немного общей информации. Стас Жирков. В спектакле заняты девять украинских женщин и девушек, семь немецких, а также три немецкие девочки-тинайджера и два наших украинских мальчика. Все они непрофессионалы. С немецкой стороны — тоже. Это часть так называемого штадтколлектива, то есть городского коллектива, отдельное подразделение этого большого театра. Тут есть два драматурга-руководителя, одна из них - Биргит Ленгерс , которые делают такие невероятные проекты с участием жителей города. Значение которых в том, что, с одной стороны, люди могут попробовать себя на сцене, с другой — в них поднимают очень сложные и важные темы. И это невероятное сочетание, которого, на самом деле, очень не хватает в Украине. Мы очень хотели сделать подобное в Киеве, надеюсь, скоро сделаем. Итак, инициатива постановки, ее идея принадлежит Биргит и Павло, позже присоединился я. Мой подход заключался в том, чтобы построить повествование таким образом, чтобы участники и зритель этой мучительной одиссеи могли хоть иногда выдохнуть. И получить какую-то дозу позитива и юмора. Потому что, как мне кажется, часто проблема отражения такой темы заключается в том, что она как начинает звучать на трагической ноте, так и длится на протяжении всего спектакля, эмоционально и физически опустошая зрителей, не давая им сил для реакции и осмысления. Но даже эта война показала, что на ней очень много юмора, на самом деле. И мне кажется, это важно показать. В этом наш особенный менталитет. И тут Одесса во мне очень сильно играет. Возьмем, к примеру истории двух девчонок с гитарами. Это же тоже очень крутой, другой взгляд на войну. Это не взгляд взрослой женщины, которая убегает от войны с детьми. Они жили себе на полную катушку своей девятнадцатилетней анархической жизнью, и тут вдруг в один момент попали в такой двойной ад - внешний и внутренний — войны и конфликта поколений со своими родными, с которыми вынуждены были бежать вместе. «Думская». Интересно, что вы это понимаете. С.Ж. Но это же моя ж профессия: хирург он тоже когда разрезает тело, знает, как это делать, он не наобум режет. Так и я - есть какие то механизмы, и основной — быть с людьми честным. Тогда они начинают тебе доверять и рассказывать немного больше… «Д». А как проходил кастинг? Знаю, что было много желающих рассказать свои истории. Как вы их выбирали? Можно вообще сказать беженке: «До свидания, нам ваша история меньше подходит, чем вот той девушки в синей шапочке»? С.Ж. Я думаю, что, во-первых, все, кто сюда приходил, они не чувствовали себя беженками. Может, это мое такое ощущение, но мне кажется, что мы очень отличаемся от волны беженцев из Сирии, к примеру. Мы для Европы стали своего рода открытием. Они увидели, что мы умные и образованные — понятное дело, не все и не всегда — люди разные, все люди разные. Но в большинстве своем. И мы внешне очень похожи на них. И это совсем другой опыт восприятия. Вот эти девочки, которые здесь работают, они вообще, мне кажется, не чувствуют себя беженками. У них есть понимание, и гордость, что они бежали не от того, что им не очень хорошо живется и есть нечего, они бежали от войны. И мне кажется, у нас к Германии есть свои вопросы. Потому что это госпожа Меркель в 2009 году проголосовала против того, чтобы мы были в НАТО, она же сделала все для этого. И в 2014-м Германия тоже не особо воспринимала, что это война. Поэтому я думаю, у каждого из нас есть эта не то чтобы претензия, но есть понимание: «Ну, ребята, нам нужна сейчас ваша помощь». «Д». Если говорить об основной миссии спектакля — зачем он? Чтобы помочь нашим украинкам или рассказать больше о войне здешней аудитории? С.Ж. Это очень взаимосвязано. Одно без другого не сработало бы. У наших героинь есть огромное желание самореализоваться. Когда ты все теряешь, ничего не остается от твоей прошлой жизни, начинаешь искать новый смысл и находишь его в том, чтобы рассказать свою историю. Потом тебе говорят: смотри, если ты расскажешь свою историю со сцены, ты сможешь повлиять на этих людей. И ты начинаешь вести с ними диалог. Театр не может остановить войну или дать танки, но театр может сделать так, что десять умов и восемь сердец выйдут из этого зала с другим пониманием Украины, войны. С желанием задонатить. Значит, миссия выполнена. И это подвигает наших актрис более отрыто рассказывать свои истории. Они понимают, что они не просто люди, которые получают пособие и учат немецкий, у них Миссия — такое театральное посольство получается. Да, «Пенелопа больше не ждет, она действует». Одна из героинь — Татьяна из Днепра, подтверждая слова режиссера, признается, что не испытывала особого страха или волнения перед выходом на немецкую сцену. Мол, как она и рассказывает в пьесе, не будучи профессиональной актрисой, всегда чувствовала в себе этот потенциал и стремилась использовать его. И вот - не было бы счастья, да несчастье помогло… Война вывела на профессиональную сцену. Сначала это помогло самой избавиться от состояния потерянности и зависания между двумя мирами. А теперь, видя реакцию немецкой публики, осознать важность того, чтобы как можно больше рассказать здесь об Украине, об идущей в ней войне и тем самым приблизить Победу. Относительно личных планов Татьяна говорит, что трудно сейчас что-то планировать, но, конечно, хочется вернуться домой. На то она и Одиссея. Автор — Анна Березкина СМЕРТЬ РОССИЙСКИМ ОККУПАНТАМ! Заметили ошибку? Выделяйте слова с ошибкой и нажимайте control-enter Новости по этой теме: 30 декабря 2024: В Украине возобновили работу первые реестры, пострадавшие от беспрецедентной российской кибератаки: каковы последствия удара и что будет дальше? 17 декабря 2024: Силы обороны активизировали «рельсовую войну» против российских оккупантов: минус эшелон с топливом на Левобережье и мост на родине Ленина 9 декабря 2024: Тартус не принимает: российские сухогрузы c похищенным украинским зерном не могут зайти в сирийский порт, чтобы легализовать груз |
Статьи:
![]() ![]() ![]() Чтобы вы поняли, разведдрон никуда не делся. Летает себе вдоль побережья. Тревога тоже актуальна.
|
||||||||||||