Украинские беженцы: вернутся ли они на родину? Часть первая, Зоя и Лиза  

А хотят ли они возвращаться?

Мы начинаем цикл публикаций об одесситах, бежавших от войны. Среди них есть герои наших прежних материалов. Они расскажут, как живут. Сколько получают. Поделятся опытом. И скажут, хотят возвращаться или нет.

ЗОЯ МЕЛЬНИК УЖЕ ГОВОРИТ С АКЦЕНТОМ

Зоя Мельник! Кто ее не знает?! Экс-полицейская, борец с ужасными порядками в одесских интернатах.

Она защищала детей, которые сами не могли постоять за себя. Разоблачала педагогов-садистов, возилась с убежавшими из интернатов девчонками. И получала за это от чинуш и полицейского начальства по шапке. С началом полномасштабной войны дети из интернатов были эвакуированы в Европу. Говорят, там преподаватели боятся себя вести, как в Украине. Уехала и Зоя с дочкой. Сейчас она говорит с легким скандинавским акцентом.

ШВЕЦИЯ

- Эта страна по-прежнему поддерживает Украину, — рассказывает Зоя. — Шведы не устали от войны, в социальных опросах они высказываются не просто за поддержку Украины, нет, они говорят, что помощь нужна именно военная!

- Я скучаю по Украине. Да, есть чувство вины. Кажется, что недостаточно делаю, что могла бы воевать или спасать раненых. Это, конечно, фонит постоянно… Но в целом мне, как говорится, грех жаловаться. Мы в безопасности, у нас хорошее окружение, и у Лизы, и у меня появились новые друзья здесь. Атмосфера очень теплая и дружелюбная.

ЕВРОПЕЙСКАЯ БЮРОКРАТИЯ

- Бюрократия — побочный эффект демократии, — продолжает одесситка. — Вспомним сталинские «тройки». Судили быстро. Без всякой бюрократии. Ну да. Правовая система бюрократизирована. Мне, как человеку с юридическим образованием, хотелось попробовать, как работает система.

И однажды я обжаловала решение полиции, которая забрала водительское удостоверение у моего друга за превышение скорости.

Здесь больше 30 километров в час - уголовное преступление. И могут лишить права вождения навсегда. Он нечаянно превысил скорость и был жутко расстроен: для него остаться без прав означало лишиться работы, поскольку его машина возила еще и оборудование. А у него трое детей в другой стране, семью как-то кормить надо.

«Не расстраивайся, — говорю ему. — Давай попробуем обжаловать, где твой протокол? Кто принимает решение у вас? Суд? Департамент транспорта? А вдруг они могут сделать исключение в твоем случае, вдруг законом предусмотрено, что если твоя машина кормит семью, то наказание более мягкое?»

На тот момент я только приехала в Швецию и не знала ни слова по-шведски. Полезла в шведское законодательство, и… Бинго! Если твой автомобиль — единственное средство дохода для многодетной семьи, то это чуть ли не единственное исключение, когда можно отделаться только штрафом.

Я написала слезливое письмо, описывая чуть ли не голодных детей моего друга, которые станут на преступный путь из-за нищеты, тяжелую жизнь мигранта, которому так сложно найти хорошую работу и так далее. С помощью гугл-переводчика перевела на шведский и отправили письмо в департамент. И это сработало, мой друг заплатил только штраф.

То есть я, не имея шведского образования, не зная ни одного шведского закона, не зная ни одного слова шведского, написала прошение и это сработало.

Мне как-то знакомый швед, у которого есть опыт жизни в разных европейских странах, сказал: шведская правовая система должна работать, даже если у тебя ментальные расстройства. Тебе не обязательно нужен адвокат для этого, ну или ты можешь получить его бесплатно — это уже оплачено налогами.

ПОДДЕРЖКА УКРАИНЫ

- Выходили на акции в поддержку Украины и собираемся делать много еще. Сейчас провожу сбор для военных. Я привозила в Украину гуманитарку, машину для Вооруженных сил, но в целом я хочу сотрудничать с международными правозащитными организациями, которые поддерживают Украину. Я хочу помогать военным не только сейчас, но и позже, чтобы эти люди не остались один на один со своими проблемами, как это часто бывает. Вот недавно я вывезла сюда Юру, онкобольного военного. Его не выпускали до последнего… Его фактически чуть не убили. Сейчас его спасает шведская медицина. В Украине он бы уже умер, так как у нас нет нужных лекарств, да и в целом медицинская система перегружена, особенно онкология.

ОПЕРАЦИЯ «БУСИК»

- Иногда мне кажется, что я не имею права озвучивать свои мысли по этому поводу, ведь я же уехала.. А потом злюсь на всех тех людей, которые нам закрывают рот и думают, что мы люди второго сорта. Некоторые даже гражданства предлагают лишить. Да какого черта я не имею права, что за ерунда, эти права Конституцией мне гарантированы! Поэтому я скажу: иногда думаю, что принудительная мобилизация очень плохо работает или вообще не работает, ибо неизвестно, принесло это больше вреда или пользы. Зато точно известно, что это породило огромное количество коррупции, и мы все об этом знаем, а также можем и должны об этом говорить и решать эти проблемы.

И я думаю, как это влияет на человека. По сути своей человек — существо свободное, и когда государство делает своего рода клетку, то мысль одна — бежать! Все, наверное, видели кадры из Херсона, как люди с голыми руками бросались на танки. И это трогало до слез. Все, наверное, плакали. Какие отважные, смелые люди, готовые защищать свою землю…

И я знаю точно еще с полицейской системы — принуждение убивает мотивацию. Одно дело, когда ты защищаешь свою свободу, другое — когда свою несвободу. Когда есть вход в армию, но нет выхода. Когда ты не можешь уйти в отпуск. Огромное количество людей убежало за границу, и мы не знаем, сколько их убежало именно по причине, что нам ограничивают свободу, наши права, причем неизвестно, как долго это все будет продолжаться.

И сколько это породило и породит еще злоупотреблений…

Ты помнишь, как убегали подростки из приюта? Я объясняла, почему они не убегают из общежитий? Потому что знают, что могут уйти и вернуться в любое время. Люди бегут из мест несвободы… Бежали же из Советского Союза. И сейчас нарушаются права человека, в том числе военных, чьи семьи выехали, а они не могут их навестить. И сейчас придворные писаки обвиняют в этом женщин, которые не хотят возвращаться! Не понимая, что многим некуда возвращаться или же они боятся за жизнь детей.

Да, я понимаю, что в Украине многие уже привыкли, адаптировались и спокойно реагируют на воздушные тревоги, но я знаю и случаи, когда люди возвращались обратно, причем в относительно безопасные города, а потом хоронили детей. Как жить с этим дальше? Как защищать страну, если не смог защитить родных? Не знаю… Не уверена, что обязательно так относиться к людям и так не доверять народу, который с голыми руками пошел против танков. Возможно, я не права сейчас, возможно, нет другого выхода. Я не знаю. Но как же бесят вершители судеб и повелители жизней во властных кабинетах, которые абсолютно уверены, что имеют на это право!

Возможно, мы это все когда-то переосмыслим.

ЗАПУТИНЦЫ В ЕВРОПЕ

- Однажды мы с детьми были на Прайде…

Наверное, «дети и Прайд» звучит как страшилка для гомофобов, но Прайд — это совсем не то, что показывают пропагандисты — каких-то фриков с цепями, которые хлещут друг друга плетками по задницам.

Во-первых, среди 50 тысяч участников парада и 500 тысяч зрителей людей в БДСМ-нарядах было от силы человек 20. При этом когда видишь все это потрясающее единение людей и невероятную энергетику, ты не думаешь о том, что эти люди какие-то не такие. Для меня лично это совершенно о другом — о том, что ты можешь быть абсолютно любым и общество тебя примет, не осудит. Ты имеешь право быть каким угодно, и это и есть свобода.

Так вот, там стояли два индюка, которые на русском говорили, что-то про п…ров, петухов, произносили прочие зэковские жаргонные словечки с характерным аканьем. У нас с ними случилась словесная перепалка. Я им посоветовала бороться с геями у себя на родине, а они мне предложили проводить парад в Харькове и очень радостно смеялись над своей шуткой (в Харькове накануне из-за российских обстрелов погибло большое количество людей).

Тогда я пригрозила полицией, и они заткнулись. Плюс шведы начали на них оглядываться. Они, россияне, очень трусливые в Швеции. Это не Италия и не Венгрия.

Пророссийских очень мало, и они презираются обществом. Шведы переименовали площадь возле российского посольства на площадь Свободной Украины.

В целом шведы, конечно, очень неконфликтные и не будут бить русским морды, но они просто тихо позвонят в полицию и обязательно сдадут провокаторов. Здесь пророссийские митинги, как в Германии, невозможны в принципе.

Кстати, раз уж говорим про Европу в целом, мне очень жаль, что про Украину стали меньше говорить на фоне израильско-палестинского конфликта.

ЛИЗА

- Она говорит по-шведски, в отличие от меня, с радостью ходит в школу, чего никогда не было в Украине, и мне бы очень хотелось, чтобы мы переняли опыт западного подхода к образованию, особенно скандинавский опыт. Лиза была очень замкнутой в одесской школе, боялась учителей и не любила с ними общаться, несмотря на знание предметов. Из нее сложно было вытащить слово — она никогда не тянула руку и не проявляла инициативы, учителей старалась избегать, часто забивалась на заднюю парту, чтобы никто не трогал.

В украинских школах нужно систему менять, а не просто рассказывать, как мы много над этим безрезультатно работаем (я сейчас имею в виду не только Одессу).

Увы, даже в самых лучших школах, в коридорах, я слышала, как орут на детей.

Здесь такое невозможно в принципе, здесь школьное руководство периодически собирает отзывы от родителей. Вы можете запросто сменить учителя, если вас не устраивает, к примеру, подход к детям. Вот не любят дети и все - это уже является причиной. Потому что педагог должен найти общий язык с детьми, их этому учат. И они, педагоги, находят!

Когда Зоя и Лиза попали в Швецию, департамент образования назначил девочке собеседование, чтобы узнать, каков ее багаж знаний, и определить, где и как ей учиться. И предупредили, что собеседование может длиться около четырех часов. Зою сразу удивила неказенная атмосфера госучреждения.

Это место больше похоже на хаб. Каждый мог сделать себе кофе. Тут были уютные диванчики. И, как говорит Зоя, и здание, и люди менее всего ассоциируются с чиновниками. В нашем восприятии.

- Встретили нас переводчик и социальный педагог. И полтора часа Лиза была на собеседовании. А она не любит общаться со взрослыми, тем более с незнакомыми взрослыми.

И тут, я смотрю, она выходит в обнимку с этими тетками. И такая веселая, счастливая, у нее рот не закрывается. И это моя Лиза-интровертка, из которой не вытащить клещами слова!

А потом спрашивает у меня: «А мы еще вернемся туда?»

Оказывается, они говорили о том, что ребенку важно. Спрашивали, что она любит, какие у нее увлечения, хобби и даже игры. И так незаметно проверили заодно все знания. Лиза и не подозревала, что это был своего рода вступительный тест.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

- Меня заботит судьба Украины. Но судьба ребенка меня заботит еще больше. Извините. После того, что я видела в одесских школах и видела здесь, я не знаю, как вернуть Лизу в токсичную атмосферу.

Полагаю, что большинство мам, которые вывезли своих детей, думают так же. Что делать? Мы выезжали временно, а потом дети язык выучили, потом получили европейское образование. Время идет. И надо спросить у этих детей, хотят ли они возвращаться? Не относиться к ним как к собственности, а спросить, что они хотят, что для них важно, кем они видят себя в будущем?

Возможно, они вернутся отстраивать Украину после войны. С европейским опытом и образованием.

Но ради Бога, перестаньте говорить о них как о собственности системы, мы так Украину не построим — с таким отношением к людям и к личности. Если вы говорите о людях с позиции власти и силы, как о ресурсах для системы — вы говорите как русские, вы строите вторую россию, где люди винтики, а не личности.

Говорите с ними как шведы на собеседовании — с уважением к правам и выбору человека.

Даже фотографию к статье Зоя согласовывала с Лизой. И это, по-моему, правильно.

Записал Дмитрий Жогов