Тренер первой олимпийской чемпионки Украины – о перспективах отечественного фигурного катания, российском демарше Петренко и сомнительном методе Тутберидзе  

78-летний Валентин Николаев — личность во многом знаковая, даже легендарная для украинского спорта. Шутка ли, он принимал участие в подготовке первой олимпийской чемпионки независимой Украины Оксаны Баюл и чемпиона мира среди юниоров Вячеслава Загороднюка! Интеллектуал и интеллигент, великолепный собеседник, проницательный и честный, не стесняющийся в выражениях.

Об Украине Валентин Алексеевич не забывает: с тревогой следит за ситуацией на фронтах и по мере сил помогает материально Действующей Армии. Волонтер…

Есть ли перспективы у украинского фигурного катания? Как относиться к поступку олимпийского чемпиона, украинца и одессита Виктора Петренко, который в разгар вооруженной агрессии нацистской россии против своей родины выступал в Сочи за какие-то смешные деньги — по слухам, чуть ли не за 500 долларов? Можно ли готовить чемпионов, не превращая процесс отбора в бесчеловечный конвейер, как это делают некоторые российские тренеры? Нужен ли в принципе человечеству спорт высоких достижений? Об этом и многом другом – в новом интервью «Думской». Сегодня публикуем его первую часть.

«Думская». Мы, если честно, не хотели задавать этот вопрос, но у наших читателей он наверняка возникнет. Вы лично знакомы с олимпийским чемпионом Виктором Петренко. Недавно он устроил скандал – выступил на шоу, организованном женой спикера российского диктатора путина Татьяной Навкой в Сочи. Как вы отнеслись к этому поступку.

Валентин Николаев. Виктору 53 года. Извините, оценивать поступок человека, которому 53 года, мне как-то не очень интересно. Я бы так не поступил. С одной стороны. С другой стороны, меня бы никогда в шоу к жене Пескова не пригласили. Это очень сложный вопрос. С одной стороны, Виктор должен был понимать, что он публичная личность, с другой стороны, как обычный человек… Мы можем сказать: «Подождите, а миллион украинцев продолжают работать в России». То есть тут очень скользкая тема. Я не люблю говорить неправду, но и уходить от вопроса мне тоже не хочется. Каждый выбирает свою дорогу сам!

«Д». Мы знаем, что вы оказываете помощь украинской армии, которая дерется с агрессором…

В.Н. Давайте не будем говорить о моей личной помощи, потому что это капля в море. Просто моя жена организовала при помощи людей – не только из Украины, но и из других стран бывшего Советского Союза — движение, целую организацию, которая собирает помощь. И это не на уровне ста долларов. Чтобы отправить один контейнер в Украину, нужно 15-17 тыс. долларов. Скоро наступит зима, они будут собирать термобелье, специальные стельки для обуви, все, что только можно здесь найти и что находится в свободном доступе. Да, далеко не все можно приобрести, и как ни странно, при всей поддержке в Америке все очень жестко регламентировано. Волонтеры не могут использовать армейские средства доставки. Допустим, туда свои контейнеры загрузить. Нет, это невозможно. Здесь военные с гражданскими волонтерами дела не имеют. Поэтому гражданские сами по себе крутятся. Что касается меня, то Ольга Мудрак и я, мы организовали на нашем катке показательные выступления со сбором денег в пользу Украины, украинских детей. У нас было одно выступление, 11 с половиной тысяч мы собрали, тоже какие-то деньги. Вот эти деньги мы отправили непосредственно на счета, которые в нашем распоряжении были. А сбор в помощь украинской армии продолжается все время.

«Д». Вы уехали в США, если не ошибаюсь, в 1994 году.

В.К. Нет, это Галина Змиевская (выдающийся одесский тренер, воспитавшая Виктора Петренко и Оксану Баюл, а также несколько иностранных чемпионов, — Ред.) уехала после Олимпиады 1994 года. Я уехал 9 сентября 1997 года, когда получил известие, что каток в Одессе закрыт.

Я не собирался никуда ехать, в том не было никакой необходимости, на то время я был старшим тренером сборной команды Украины в одиночном катании, мне было вполне комфортно. Да, зарплата была не такой прям большой, но летом я ежегодно в течение нескольких недель проводил масштабные международные летние сборы в Скандинавии, этих денег мне вполне хватало, чтобы семья год жила спокойно и ни о чем не задумывалась. Поэтому уезжать не было необходимости, хотя предложений было море. Например, приглашали в Германию старшим тренером, в Питтсбурге хотели специально под меня построить каток. Но меня все устраивало дома, в Одессе. Я был лидером нашей, одесской, школы, и уезжать не собирался.

Но получилось иначе. Я был на сборах в Финляндии, позвонил домой, попросил жену, чтобы она заехала в спорткомитет и выяснила, когда будет в Одессе лед. Если лед будет, скажем, в конце августа, значит, тогда я поеду в Италию на сборы, а потом приеду в Одессу, и лед у меня откроется в сентябре. Если скажут, что лед будет в сентябре, то я поеду домой, потом в Днепропетровск (сейчас Днепр, — Ред) и потом в Одессу, приеду тогда, когда лед появится. Через три дня жена мне позвонила и рассказала, что Дворец спорта как площадка для фигурного катания закрыт, что посреди поля установили мачту какую-то и проводится дискотека. После этого я начал искать варианты – нет, не продолжения своей карьеры, нужно было готовиться к Олимпийским играм. На носу был 1998 год, год Зимней Олимпиады. Как раз в это время, когда я находился в Финляндии, там со своими спортсменами работала Тамара Москвина, питерский тренер (наставница олимпийских чемпионов в парном катании Елены Бережной и Антона Сихарулидзе, — Ред.). Я спрашиваю у нее: «Тамара, покататься где-то до Олимпиады можно?» Она отвечает: «Дай мне пять дней», — а через пять дней говорит: «В Ричмонд поедешь?» А мне какая разница? В США Ричмондов столько, сколько в СССР улиц Ленина было, я нашел на карте какой-то Ричмонд и заказал билеты на Нью-Йорк. Тамара говорит: нет, нам не нужно на Нью-Йорк, нужно на Вашингтон… Так вот и переехал.

«Д». А вернуться не было желания? Фигурное катание в Украине все-таки не совсем умерло?

В.Н. Дело не в том, что оно не умерло, а дело в том… Понимаете, как бы вам пояснить. Давайте с самого начала. Одесская школа фигурного катания существует достаточно большой промежуток времени, и она была лучшей не только в Советском Союзе — она была лучшей в мире. Аналогов такой школы больше нет, даже знаменитая школа Тутберидзе, при всех ее результатах, она не является аналогом одесской школы, потому что в Одессе 99,9% спортсменов, которые там катались, это были местные спортсмены. Исключение только Окксана Баюл, она из Днепропетровска (Днепра, — Ред.). Все остальные — это местные спортсмены, мы никого никогда ниоткуда не приглашали, у нас замечательная была база, имеется ввиду не техническая, а база количественная спортсменов. У нас каждый год набирались сотни начинающих фигуристов. Она была как основание пирамиды, в которой были распределены роли между тренерами определенным образом, и потом в результате переходных экзаменов, тестов после четырех лет занятий в школе начиналась селекция. Селекция проводилась каждый год, плюс к этому, если кто-то не проходил, то это не значило, что его выгоняли из школы, просто он попадал в группу, где условия были чуть хуже, чем в основной группе, и если через год он сдавал тесты успешно, то он мог догнать своих сверстников. Система была отлажена, и внутри этой системы главными являлись не тренеры, главными являлись менеджеры. Директор школы, методист, завуч, люди, которые обладали достаточной волей, чтобы привести тренерскую вольницу в чувство, не допускать особых склок и разборов, хотя они тоже присутствовали, не без этого. Но, по крайней мере, никто не мог без разрешения Юрия Ивановича Циммермана позволить себе какие-то вольности.

«Д». С чем же связан феномен одесской школы? С людьми, которые это все организовали, или есть в одесском регионе что то такое, что позволило такую плеяду талантливых фигуристов вырастить?

В.А. Ну, согласитесь, каким бы ни был гениальным менеджер и тренер, если не будет талантливых детей, ничего из этого не выйдет. А что такое хорошие дети, это дети от родителей. А какие родители в Одессе, не важно, они в первом поколении или в пятом одесситы, они привыкли к независимым суждениям, они привыкли чувствовать себя достаточно свободно. Отношение к жизни в Одессе и отношение к жизни в остальном Союзе, особенно в российской его части, это совершенно разное. Я же поездил достаточно много по соревнованиям и видел этих бледных детей, задавленных комплексами. Одесские дети значительно более раскрепощенные и вот отсюда и феномен этот.

«Д». Но мы же южный город. Вот меня всегда это поражало, у нас вроде нет, как в Финляндии, Швеции, Норвегии, Канаде таких условий, когда дети с коньками не расстаются с раннего возраста…

В.А. А почему вас это удивляет? В Финляндии, Швеции, Норвегии, в северных городах нет фигурного катания, у них в основном хоккей, лыжи есть у них, а фигурного катания нет в том понимании, о котором мы говорим. Посмотрите любые протоколы чемпионатов мира, каких-то юниорских турниров. Несколько лет назад в каждом турнире мелькали финские девочки, но только потому, что там федерация взялась за дело, привела в чувство тренеров, выстроила цепочку какую-то работу, заставила не таскать друг у друга учеников. А потом руководство федерации поменялось, и все пошло насмарку. Это не зависит от географического положения. Дело в том что фигурное катание — это все внутри, не снаружи, от того, что ты катаешься на пруду где-нибудь в Стокгольме, от этого ты не станешь лучше фигуристом, чем если ты катаешься на маленьком катке в Одессе. Никоим образом это не связанно. Генетика здесь не при чем.

«Д». То есть это не то же самое, что бег в Кении или футбол в Бразилии?

В.А. Нет, конечно, хотя, безусловно, бег в Кении, футбол в Бразилии — на чем это все базируется? На огромном количестве занимающихся, Мы же не можем сказать, что каждый играющий на пляже Копакабана — Пеле, нельзя так сказать. Пеле один на несколько миллионов появляется. Любой результат достигается за счет системы. Это понятно даже на обывательском уровне, что лучше даже система ошибочная, чем когда системы нет вообще. На начальном этапе должно быть достаточно большое количество массового катания. Потом через какое-то время, в результате тренерской работы, методической работы, селекционной работы, большого количества тестов, соревновательной работы остаются лучшие из лучших. И вот эти лучшие из лучших добиваются результата. Причем зачастую эти лучшие из лучших настолько талантливы, что тренер, находящийся при них, не особо влияет на результат. Такое тоже бывает! Тут очень легко может голова у тренера закружиться. У меня тоже чуть не закружилась в свое время. У нас катался Вася Еременко (Василий Еременко, украинский фигурист, одессит, чемпион мира среди юниоров 1991 года). Это талант, каких я больше среди людей никогда не встречал, талант от Бога, вот. Один из первых в мире исполнителей четверного прыжка. В Челябинске Вася сорвал тренировку китайцам: он прыгнул четверной тулуп, четверной флип, четверной лутц. Китайские спортсмены минут десять кланялись!

Я когда с Еременко работал, пользовался какими-то приемами техническими, искренне считал, что Валя Николаев — это гений просто (смеется)… А потом пришла в голову мысль спросонья: парень, при Васе может кто угодно стоять, его тело все равно найдет в воздухе правильное положение, другое дело, что если будет при нем стоять более-менее грамотный тренер, то этот результат получится быстрее. И степень надежности этого результата будет высока. А если будет находиться случайный человек, то результат будет чуть дольше достигаться, но все равно будет. Вот что такое система. А если в эту систему еще встроить вторую систему, систему взаимоотношений тренеров, чтобы не все были князьями…

Вот смотрите, собрали мы огромное количество князей, скажем, в княжестве. Для того, чтобы был результат, что нужно? Нужна объединяющая сила, нужен король. Это не может быть глава федерации, это может быть только глава школы. И задача главы школы — найти лидера школы, реального лидера, технически образованного, подготовленного, и дать ему возможность работать так с людьми, как он считает нужным. Чтобы у него были помощники. Это не значит, что нужно обрезать руки всем остальным. Если помощники начинают работать лучше, чем лидер, его можно менять. Это же не партийный лидер!

«Д». А как обстоят дела в ролссии. Да, это наш враг, да, российская федерация сейчас практически отрезана от мирового спорта, но, тем не менее, в фигурном катании, мы вынужденны признать это, она является мировым лидером.

В.А. У них очень богатые спонсоры у федерации, богатый спонсор у спорткомитета, у них же финансирование централизованное.

«Д». Ну да, это же национальный вид спорта и предмет гордости…

В.А. Стоп, стоп, стоп. До того, как это стало гордостью, это уже хорошо финансировалось. Точно так же, как это было в Одессе. Никто из родителей не оплачивал из своего кармана подготовку Вити Петренко. Это все оплачивало государство. Это все были государственные деньги, которые распределялись в зависимости от результатов. Для этого в Союзе существовали спартакиады народов СССР, и финансирование по регионам осуществлялось в соответствии с результатами. Потом уже на местах оно делилось, кому больше, кому меньше доставалось. И точно так же ВЦСПС (Всесоюзный центральный совет профессиональных советов) проводил свои соревнования, и профсоюзные деньги распределялись по организациям спортивным. Финансирование спорткомитета одесского — это одна статья, а финансирование отдельных профсоюзных общественных организаций по линии ВЦСПС — другая. До тех пор, пока централизованное финансирование существовало в полном объеме, проблем особых не возникало. Сейчас в России это существует на уровне спонсорских дел, я не знаю в подробностях, но в любом случае существует достаточно мощное финансирование. Дальше, количество катков. Когда мы с Галиной Змиевской начинали работать в Советском Союзе, в огромной стране было 120 полноразмерных площадок. В это же время в Чикаго и его окрестностях было 34 катка. В результате советского фигурное катание сбилось в несколько центров. В чем еще подвиг одесских руководителей. Надо было не просто построить каток. Нужно было еще при помощи результатов тренеров и спортсменов переломить мнение о возможности существования такой-то истории. Плюс к этому Москва никогда не являлась дружественной по отношению к периферии. Потом, когда Союз развалился, то же самое произошло с Киевом. Киев никогда не был дружественным по отношению к периферии. Киевская школа, киевское фигурное катание на протяжении многих лет существовало за счет работы днепропетровской и одесской школой. Сами они ничего не готовили. Так что феномена у них нет особого. Вот что из себя представляет Тутберидзе? Тутберидзе — жесткий генеральный менеджер, она не является тренером высочайшего класса. При ней работает Сережа Дудаков, очень грамотный технический тренер. Этери выстроила у себя дисциплину жесткую, ни влево, ни вправо, вот и все.

«Д». Пресса много критиковала Тутберидзе из-за отношения к девочкам. Говорят, что она их по сути калечит, что на одну звезду приходится 30-40 отбракованных, искалеченных спортсменок, вот что вы по этому поводу скажете?

В.А. А это абсолютная правда. Мне не нравится система, которой она пользуется. Такая же система была у Станислава Жука, всемирно известного тренера, у которого процент брака, то есть травмированных спортсменов, был необычайно высоким. Перед Тутберидзе, как и когда-то перед Жуком, такое впечатление, что перед ними железобетонная амбразура определенного размера на которой написано «Золотые медали Олимпийских игр и чемпионатов мира». И вот через эту амбразуру просовывается тело. Что падает на эту сторону, их не волнует! Это даже не менталитет, это специфика отношения к спорту как к средству…

«Д». Пропаганды?

В.А. Нет, конечно, нет. Уверяю вас, что ни Тутберидзе, ни Дудаков не думают о пропаганде, никто, находясь на льду, не задумывается о конкуренции как об элементе политики! На чем у них все построено? Они собирают к себе в школу всех талантливых детей, каких только найдут. Среди этих талантливейших детей проводится жесточайший отбор сразу же, и потом оставшиеся уже кто выживет. Почему это происходит. Спорт в России на сегодняшний день — это не способ пропаганды, это способ для людей, родителей удовлетворить свое тщеславие. Допустим, раньше в Советском Союзе это был способ поехать за границу. В Америке баскетбол и бокс для чего? Он был развит среди афроамериканцев не потому что они высокие и хорошо прыгают, а потому что для них это был единственный способ вырваться к светлой жизни. Другое дело, что никто не задумывается, что к этой светлой жизни попадает один из миллионов. И выиграть Олимпийские игры гораздо сложнее, чем выиграть в лотерею.

«Д». Сейчас в обществе ведется большая дискуссия по поводу спорта высших достижений. Нужен ли он вообще в принципе человечеству? Ведь он не имеет отношения к здоровью, это действительно, спорт, который часто заканчивается для спортсмена даже инвалидностью.

И второе. Нужно ли государству финансировать спорт высших достижений? В Соединенных Штатах, если не ошибаюсь, государство не тратит деньги на спорт, это дело исключительно частное.

В.А. Да, государство здесь никак не участвует в спорте. В public school есть определенные дисциплины, которые поддерживаются местным бюджетом. В основном это американский футбол, бейсбол, легкая атлетика, баскетбол, волейбол. Это поддерживается на уровне школ, но не всех. Где это делается, это делается достаточно активно, поэтому, к примеру просто, национальная сборная Америки по женскому волейболу, одна из лучших команд в мире, они иногда даже лучшими становятся, не имеет государственной поддержки. И при этом в Америке нет профессиональной лиги волейбольной. Все на уровне Университетов. Нет, здесь государство в это дело не влазит, но здесь очень развито спонсорское движение и что касается Фигурного катания, это одна из самых богатейших федераций в мире. Она имеет достаточно большое количество спонсоров, плюс к этому ведь огромное количество тренеров платят в федерацию деньги тоже. Допустим я плачу за разные бумажки связанные с тренерской деятельностью, порядка 700 долларов в год. Это конечно капля в море, но из капель можно составить ручеек. Поэтому, что касается спорта высших достижений, значит, мы не договорили до конца, в Советском Союзе существовало 2 направления. Это направление Станислава Жука, это построить и маршировать. И направление Игоря Борисовича Москвина в котором отношения тренер-спортсмен были построены на человеческих отношениях. Поэтому такой подход мне значительно более близок и именно поэтому у Москвина не было огромного количества травматизма. Мы не можем отменить спорт высоких достижений, потому что человеку свойственно соревноваться. Он никуда от этого не денется. Просто нужно что б это было не однобоко и не криво. За все время, которое существовала группа Змиевская Николаев, при всех ее результатах, а мы работали вместе 12 лет у нас была только одна травма, которая была в какой то степени была связанна с тренерской неосторожностью. Только одна травма, которую мы прозевали, не вовремя спохватились. За все время. При огромном количестве детей и достаточно высоких результатах.

«Д». Вы говорите про разные подходы, я правильно понимаю, что вам ближе форма наставничества, не корпорация, которую построила Этери Тутберидзе?

В.А. Давайте возьмем за пример японские корпорации. Чем они разительно отличаются от всего мира? Японская корпорация построена по принципу семьи. Что такое семья? В семье растет десять детей, один идиот, другой талантливый, третий калека, четвертый слаборазвитый. Кого из этих детей выкинуть из семьи? Никого! Вот на этом построены принципы японской корпорации. Когда человек поднимается по служебной лестнице, он попадает на какой-то уровень, выше которого он по своим умственным способностям и техническим не поднимется, его выводят на так называемый внешний круг. У него остается та же зарплата, но он уже перестает влиять на деятельность компании в будущем. До следующего уровня он уже не дорастает. Но его не выкидывают. В Японии нет безработицы. Они, хуже, лучше, но держат всех. Вот это корпорация тоже. И вот такая схема, такой корпорации работала в одесской школе! Что такое так называемый внешний круг? Это группы которые получали лед вместо 10 часов льда в неделю, допустим, семь, время не самое удобное, но при этом их никуда не выкидывали, они продолжали работать. У нас из школы могли уволить, убрать спортсмена только за какие то экстремально плохие поступки.

Продолжение следует…

Беседовали Виктор Босняк и Александр Егоркин