В секторе М: как одесские гвардейцы, «плохиши» и «сурикаты» Мариуполь обороняют  

Мариуполь — ключевой пункт на карте боевых действий восточной войны, лакомый кусок, который мечтают хапнуть донецкие боевики и их российские хозяева. Без Мариуполя оккупированный Россией Крымский полуостров остается фактически в блокаде, а мифическая «новороссия» — пропагандистским штампом и несбыточной мечтой московских и не только «интеллектуалов».

Город пережил очень тяжелый и насыщенный год. Прошлой весной здесь чуть ли не каждый второй был за РФ и «народную республику», а остальные предпочитали молча наблюдать за развитием событий. Но уже осенью большинство мариупольцев сказало твердое «нет» оккупанту и сделало все, чтобы остановить стремительное наступление российско-донецких войск к Перекопу.

Конечно же, без армии, Нацгвардии, добробатов и тербатов, волонтеров и просто патриотов из других регионов страны им бы это не удалось.

Корреспондент «Думской» Александр Гиманов побывал в «секторе М« и выяснил, какой вклад в оборону юго-восточного форпоста украинской государственности делают одесситы.

В целом Мариуполь производит впечатление спокойного города, живущего мирной и, можно сказать, размеренной жизнью. Несмотря на то, что практически в десяти километрах от него стоят войска неприятеля, а полевые укрепления можно легко рассмотреть из окон жилых высоток, на улицах прогуливаются молодые пары и мамочки с колясками, дети кормят голубей, а рестораны — посетителей. Работают магазины, школы, кафе и театры. Дымят трубы градообразующих предприятий, а местные любители рыбалки невозмутимо забрасывают удочки в Кальмиус. Единственное, что выдает реальное положение вещей – это большое количество военной техники, курсирующей по улицам, и хмурые люди с автоматами, которые нервно посматривают на прохожих, готовые ко всему. С экономикой, судя по всему, тоже не очень густо: о том, что бизнес-активность в Мариуполе едва теплится, говорит тот факт, что рекламные билборды либо пустуют, либо украшены обрывками предвыборной агитации, оставшейся с осени.

Снаружи почти полумилионный город металлургов и портовиков, словно бочка, стянут кольцами блокпостов и укрепрайонов. Всех желающих проехать в Мариуполь — как со свободных, так и с оккупированных районов — тщательно фильтруют, «отбраковывая» подозрительных.

Среди подразделений, которые держат оборону сектора, есть несколько одесских. Это 18-й батальон территориальной обороны «Одесса», не так давно вошедший в состав 28-й механизированной бригады, и части Нацгвардии (внутренних войск).

Ехать с пустыми руками в гости не принято, а если речь идет о вояже на фронт, то привезти бойцам гостинцы — долг каждого патриота. Встающая с колен украинская армия, к сожалению, все еще не может снабдить своих служащих всем необходимым. Вот и сейчас корреспонденты «Думской» сопровождают гуманитарный груз: генераторы и бензопилы, приобретенные на средства, собранные в рамках марафона «Город герой — героям».

В Мариуполе нас встречает заместитель командира «Одессы» с позывным «Рупор» – крепкий и улыбчивый мужчина лет 45. Рупор, как и остальные одесситы, защищает северо-восточные рубежи Мариуполя с сентября, и о том, что он предпочел восток Украины более безопасным местам, не знают даже его родные. Как показало общение с сослуживцами офицера – это, скорее, правило, чем исключение.

Воины одесского батальона окопались на двух крайних блокпостах: один в районе поселка N, а второй под населенным пунктом Х. Позиции одесситов подвергаются обстрелам вражеской артиллерии и минометов почти каждый день. Бойцы N-ского участка называют себя «одесскими сурикатами» — в честь забавных африканских зверьков.

«Только головы успеваем высовывать из нор, чтобы осмотреться» — улыбается Рупор.

Но мы едем не к «сурикатам», а на блокпост №12 под селом Х, защитники которого называют свой отряд «Плохим», а себя соответственно «плохишами». Не так давно к одесситам на подмогу прибыли пограничники — уроженцы Тернополя. Пехота дежурит ночью, погранцы – днем.

Везущая нас «Газель», прозванная «желтой» за свой первоначальный цвет, который местами просвечивает сквозь камуфляж, летит по мариупольским улицам. Манера вождения у военных своеобразная: видимо, сказывается повышенное содержание адреналина в крови. Проезжаем несколько блокпостов, машем руками защитникам – молодые парни с напряженными лицами, уставшими глазами и указательными пальцами на спусковых курках улыбаются и машут в ответ. Количество встречного транспорта падает практически до нуля, одноэтажные домики поселка выглядят пустыми и заброшенными, в голове появляется резонный вопрос: «Что я тут делаю?»

Приехали. На краю дачного поселка асфальтированную дорогу перерезают бетонные блоки. По обе стороны, насколько видит глаз, в заснеженные поля уходят расставленные через равные промежутки противотанковые ежи. Почему-то именно эти ежи - черные росчерки на белом ватмане поля, — а не оружие в руках бойцов и разрушенные крыши домов дачного поселка окончательно убеждают в серьезности обстановки. Мы на войне.

Пронзительный ветер развевает над блокпостом два флага – государственный и Тернополя. На фасадной стороне, обращенной к неприятелю, засевшему менее чем в двух километрах, красуется надпись «Одесса». Движение через КПП довольно оживленное. За те полчаса, что мы провели с бойцами, в сторону Мариуполя проехало пять автобусов и около 20 легковушек. Все автомобили тщательно проверяются пограничниками.

Мы съезжаем с дороги и через какое-то время прибываем к подземному городку, который который за три месяца среди иссеченных осколками акаций выкопали одесситы и их тернопольские побратимы. С полгода назад на этой территории стояли «ДНРовцы», от них даже остались окопы. Наши солдаты не пользуются ими принципиально, да и вырыты они, по словам Рупора, неграмотно.

После передачи генераторов и бензопил нам кратко объясняют, куда именно мы успеем добежать, если начнется обстрел. На то, чтобы укрыться после того, как взорвутся небеса, есть 4 секунды. Иначе дело швах.

12 января на блокпосту чуть не случилась трагедия, как в Волновахе. «Рваться начало как раз в тот момент, когда мы проверяли пассажирский автобус с людьми, приехавший с той стороны. Слава богу, все остались целы, а первой в блиндаже оказалась бабушка 37 года рождения», — смеется воин с позывным «Птичка».

Худощавый, жилистый Птичка позирует нам для фотографии с автоматом в руках — он улыбается сквозь прорезь балаклавы одними глазами. Родные из Раздельнянского района до сих пор уверены, что мужчина на каком-то полигоне в Одесской области.

Блокпост — это комплекс блиндажей, соединенных окопами. Тут есть все необходимое для жизни: отдельные «номера», столовая, погреб с запасом провизии на несколько месяцев и даже тренажерный зал на открытом воздухе. Бойцы сколотили брусья, турник, сделали штангу, привязав с каждой стороны крепкой доски по три замерзшие баклажки воды. Пенек, обмотанный утеплителем, служит боксерской грушей. В общем, есть чем заняться в свободное время. Жаль только, что времени этого, по словам солдат, практически нет:

«Когда не сидим в блиндажах, чиним то, что пострадало после обстрелов, обновляем ловушки на заградительной полосе, рубим дрова, готовим, — рассказывает Птичка. – Основное наше развлечение – это как раз обстрелы, без них даже как-то скучно. К ним даже наши кошки привыкли».

Да-да, у «плохишей» есть свои домашние животные — две молодые кошечки Пуля и Тень, которые не боятся обстрелов и помогают бойцам справляться с главной напастью – мышами (достают больше, чем сепары с россиянами!).

Обстрелы привязаны по времени к заходам российских «гумконвоев». Через пару дней после того, как нашу государственную границу пересекают белые грузовички с «помощью», на позиции батальона обрушивается град снарядов, мин и ракет. Потом припасы у боевиков заканчиваются, и наступает затишье. Выходных или праздников у «плохишей» из Одессы не бывает.

«На Новый год был обычный день с дежурствами, — говорит наш собеседник. — С той стороны «поздравления», конечно, прилетали. Мы же поставили елку, украсили, созванивались с родными – это самое главное, добрые слова из тыла и есть для нас подарок».

Птичка ведет нас в свой блиндаж, укрытый маскировочной сеткой, которая связана руками одесситок. Двухкомнатный номер вырыт на двухметровой глубине в плодородной украинской земле. От сырости и холода спасают шерстяные одеяла, строительный утеплитель и постоянно работающая печь. Тусклый свет лампочки освещает нехитрый быт защитников Родины. На стене – флаг Украины, при входе в комнату сложено оружие, в углу — комок удлинителей и проводов заряжающихся девайсов, потолок украшен поделками и рисунками маленьких украинцев, которые желают воину вернуться домой во что бы то ни стало живым, здоровым и с победой.

У каждого есть свой уголок. У кого-то там стоит иконка, у кого-то — фотография родных. Можно только догадываться, сколько часов задушевных разговоров, напряженного молчания, мужских сальных шуток, а возможно, и беззвучных слез выслушали глиняные стены блиндажа.

Я фотографирую на память двух солдат на фоне желто-синего флага, и мы начинаем прощаться. Наша группа ограничена по времени и еще должна успеть на блокпост Нацгвардии, где тоже стоят одесситы. Опять несемся через город, опять машем пацанам на блокпостах, опять думаем каждый о своем…

Опорный пункт одной из одесских частей Национальной гвардии расположен недалеко от трассы, соединяющей Мариуполь с Новоазовском. Это уже целый подземный мегаполис! Небольшие холмики, на верхушках которых назло ненавидящему все украинское врагу колышутся национальные флаги, разбросаны по полю. По сравнению с блиндажами «плохишей», укрытия гвардейцев можно считать квартирами с евроремонтом. В замерзшее поле вкопаны специально переоборудованные морские контейнеры. Каждый из них рассчитан на 15 человек: крепкие двухэтажные кровати, предбанник с кухней, все очень чисто и парадно, даже образцово-показательно. Боец Нацгвардии с позывным «Сева», парень лет 25, устраивает нам небольшую экскурсию. С гордостью демонстрирует новенькую печку-буржуйку, аккуратные ряды рыбных консервов на полках. На стене возле детских рисунков висят снайперская винтовка и РПГ.

Сева выбрал место службы сам и в зоне АТО пребывает только 11 дней. Матери о том, где находится, еще не рассказал и скорее всего не будет.

Пока мы осматривали блиндаж, в нескольких километрах к северу прозвучал взрыв и несколько автоматных очередей. Командир опорного пункта порекомендовал делать ноги. Возможно, именно в той перестрелке и погиб командир 73-го Морского центра специального назначения капитан 1-го ранга Юрий Олефиренко. О гибели воина мы узнали уже по приезду в Одессу…

Уезжали мы хоть и с тяжелым чувством, но с уверенностью, что наша армия за месяцы АТО кардинально изменилась, причем в лучшую сторону. Как сказал пресс-офицер «сектора М« майор Владимир Виват: «Парни знают, за что борются и знают, кто их поддерживает. Самое главное, чтобы бойцы чувствовали единение с мирной Украиной – это самая огромная поддержка для них». Слава Украине!

Автор — Александр Гиманов