«Позор русского искусства», товарищ Сталин маслом и обнаженные комсомолки: 20 сокровищ из запасников одесского Худмузея

Новый директор Одесского художественного музея Александр Ройтбурд на своей странице в «Фейсбуке» последовательно привлекает внимание к тем музейным экспонатам, которые долгое время хранятся в фондах, не попадая на глаза зрителям. Одним требуется реставрация, другие в достаточно хорошем состоянии (но идеологические причины заставили их убрать подальше), третьим попросту не хватило места в постоянной экспозиции, но каждая из них хранит свою историю. «Думская» выбрала двадцать лучших шедевров из запасников учреждения и предлагает воспользоваться возможностью виртуально приобщиться к прекрасному!

Номером первым в нашей двадцатке — благостная картина Алессандро Риццони «В Ватикане». Алессандро Риццони — итальянец, российский академик, принимавший активное участие в формировании знаменитой коллекции Третьякова. Религиозность не помешала Риццони впасть в грех самоубийства после того как в журнале «Мир искусства» в 1901 году критик Альфред Нурок назвал его самым худшим из всех современных художников, позором русского искусства и призвал общество избавиться от всех его работ. Не выдержав такой несправедливой жестокости, живописец наложил на себя руки на исторической родине, в Риме, в 1902 году. Страшно подумать, что бы с ним сталось, обвини его кто-нибудь, как Ройтбурда, в рисовании гениталий фекалиями…

Второй номер присваиваем идиллически-красивому, откровенно салонному «Пастушку» (1863) художника-передвижника Василия Перова. В запасники полотно «загремело» еще при советской власти, так как Перова хотели видеть в первую очередь певцом тяжелой народной доли («Тройка», «Проводы покойника», «Приезд станового на следствие»), а не салонным живописцем.

Третий номер – сам Илья Репин, картина «Арабы в пустыне» (1870). Название, скорее всего, дано по недоразумению или чтобы намеренно скрыть истинный смысл, так как в композиции явственно просматриваются ни разу не арабы, а Моисей (с посохом), коленопреклоненный Аарон и сидящая прокаженная Мариам, плюс манна небесная в тарелке на переднем плане. А на заднем плане видим гору Синай. Совсем не арабы…

На четвертом месте – варшавянин и живописец-академист Людвиг Веселовский со своей картиной «Две жертвы Тиберия» (1883). Грешный римский император, содомит и насильник, вел столь изощренно-разнузданный образ жизни, что за подробностями, друзья, обращайтесь к музейным экскурсоводам, когда полотно вернется в постоянную экспозицию.

Под номером пять — комсомольская «Юность» Юрия Егорова (1967), одесского живописца, чья выставка проходит в Киеве в Национальном художественном музее Украины.

«Его имя, а тем более творчество, к сожалению, не очень известны киевлянам, — комментирует экспонат Александр Ройтбурд. — А он был самым значимым художником Одессы второй половины ХХ века, живописцем мирового класса. Для одесской школы он был тем же, чем Яблонская для киевской. Понять одесскую школу без Егорова нельзя — ни официальное искусство того времени, ни одесский нонконформизм, ни Хруща, ни Ястреб, ни Фрейдина, ни Басанца, ни Дульфана, ни Шопина, ни Ануфриева-старшего, ни, кстати, Сергея Ануфриева, ни многих других, в том числе Ройтбурда. Я называл Егорова богом одесской живописи».

Шестой номер из запасников ОХМ - снова Юрий Егоров, тревожное полотно «1918 год». Искусствовед Татьяна Басанец увидела в коллективном герое «грядущего хама».

Номер семь – снова Юрий Егоров, «Лето» (1967).

Под восьмым номером уже последний в нашей двадцатке шедевр Юрия Егорова «Девушка, выходящая из воды» (1969) – тонкая талия и прочие прелести фигуры девушки на фоне игры лучей на морской воде.

Девятый номер в экспозицию можно и не возвращать, и так все ясно: Вячеслав Токарев «Октябрь на рабочей окраине».

Десятый номер обязательно вернуть бы: как-никак, это работа члена Общества независимых художников, одессита Павла Нитше. Картина «К идеалу» — это образец дерзкого нового искусства 1914 года. Эмигрировал, окончил жизнь в 1950 году в Ирландии – в советское время таких авторов старались в постоянную экспозицию не пущать.

На одиннадцатом месте — картина, которую мы бы и сами в экспозицию не пустили. Художник (или художница) Лазаренко (имя уточняется) в оптимистичной соцреалистической манере изобразил добрых Лазаря Моисеевича и Никиту Сергеевича со счастливыми трудящимися. Сюжет, прямо скажем, не опередил свое время.

Двенадцатое место – глоток свежего воздуха, картина на века, работа неизвестного автор XVIII столетия «Мальчик с птичкой». Охота считалась достойным занятием для благородного ребенка в те времена. Не спешите осуждать!

Тринадцатый номер совсем не случайно мы присваиваем портрету Сталина работы Исаака Бродского. Это вам не сахарный Лазарь Моисеевич с номера одиннадцатого, это работа крупного мастера.

Четырнадцатый номер – «Революционерка» Юлия Бершадского (1900-е годы), неоднозначный и содержательный женский типаж, долгое время присутствовавший в постоянной экспозиции, затем убранный в запасники. А может, вернуть?

Под пятнадцатым номером – нуждающаяся в реставрации «Гуцульская пара» Татьяны Яблонской (1939), студенческая работа классика украинской живописи. Ройтбурд обещает, что имя подарившего работе вторую жизнь в течение 10 лет будет указано на табличке, а также на обновленном сайте музея. Сейчас полотно реставрируется.

Номер шестнадцатый — явно прижизненный портрет Екатерины I неизвестного автора. У императрицы вполне модные брови!

Скульптура Иосиф Мормоне «Кошмар» проходит у нас под номером семнадцать. Скульптор-символист учился в Одесской рисовальной школе, затем в Императорской академии художеств, в постоянной экспозиции присутствует его мраморная «Дама под вуалью», а вот для монстра, накладывающего когтистую лапу на голову женского персонажа, места не нашлось. Жаль!

Восемнадцатый номер отдаем «Сеятелю» (духовная картина, XIX (?) век). Помните «шедевр» Остапа Бендера? Древние сюжеты проникали даже в советские агитки!

Под девятнадцатым номером — поэтичная картина Теофила Фраермана «В мастерской скульптора» (1950). Никаких тебе монстров, идет обычная работа…

И завершает нашу двадцатку советский Снейдерс — Борис Яковлев с реставрируемой нынче картиной, позволяющей увидеть свежее «Мясо» всех сортов (наверное, еще до эпохи дефицита). Аппетитно!