Несмотря на траур, на одесском морвокзале проведут фестиваль шансона
18 августа — день траура по погибшим на пожаре в одесской гостинице «Токио Стар». Несмотря на это, вечером на морвокзале состоится увеселительное мероприятие, фестиваль «Море шансона» с участием Гарика Кричевского, Евгения Кемеровского и других.
Организаторы феста сообщают, что такое решение было принято после многочасового совещания. Память погибших почтят минутой молчания.
«Аргументируем нелегко принятое решение: «Море шансона» — не просто концерт, а фестиваль, на который едут участники и гости из разных стран; организаторами приложены колоссальные усилия для его осуществления; мы уважаем наших зрителей, ожидающих фестиваль; часть собранных средств с продажи билетов мы перечислим в помощь пострадавшим людям», — говорится в сообщении на странице мероприятия.
организаторы не захотели возвращать деньги, купившим билеты, а скорее всего проплатили, что б концерт все же состоялся! а что, сами артисты, ну неужели у них нет чувства совести и элементарной воспитанности?
А в чем собственно говоря Деньги победили нравственность? Наши воины гибнут и ничего все фестивалят, ежедневно люди гибнут в ДТП и все равно фестивалят, другие пожары с погибшими и что? Фестивалят, так что не нужно этой двойной морали, если один погиб фиг с ним, два, три, фиг с ними, а вот 9 все всем скорбить. Людям не повезло из-за того что кто-то нее делал свою работу качественно, жаль их, но жизнь продолжается, даже если это шансон
" И вдруг за столиком вспорхнуло слово: «Берлиоз!! » Вдруг джаз развалился и затих, как будто кто-то хлопнул по нему кулаком. «Что, что, что, что?!! » – «Берлиоз!!! ». И пошли вскакивать, пошли вскакивать. Да, взметнулась волна горя при страшном известии о Михаиле Александровиче. Кто-то суетился, кричал, что необходимо сейчас же, тут же, не сходя с места, составить какую-то коллективную телеграмму и немедленно послать ее. Но какую телеграмму, спросим мы, и куда? И зачем ее посылать? В самом деле, куда? И на что нужна какая бы то ни было телеграмма тому, чей расплющенный затылок сдавлен сейчас в резиновых руках прозектора, чью шею сейчас колет кривыми иглами профессор? Погиб он, и не нужна ему никакая телеграмма. Все кончено, не будем больше загружать телеграф.
Да, погиб, погиб Но мы то ведь живы!
Да, взметнулась волна горя, но подержалась, подержалась и стала спадать, и кой-кто уже вернулся к своему столику и – сперва украдкой, а потом и в открытую – выпил водочки и закусил. В самом деле, не пропадать же куриным котлетам де-воляй? Чем мы поможем Михаилу Александровичу? Тем, что голодными останемся? Да ведь мы-то живы!
Натурально, рояль закрыли на ключ, джаз разошелся, несколько журналистов уехали в свои редакции писать некрологи. Стало известно, что приехал из морга Желдыбин. Он поместился в кабинете покойного наверху, и тут же прокатился слух, что он и будет замещать Берлиоза. Желдыбин вызвал к себе из ресторана всех двенадцать членов правления, и в срочно начавшемся в кабинете Берлиоза заседании приступили к обсуждению неотложных вопросов об убранстве колонного Грибоедовского зала, о перевозе тела из морга в этот зал, об открытии доступа в него и о прочем, связанном с прискорбным событием.
А ресторан зажил своей обычной ночной жизнью и жил бы ею до закрытия, то есть до четырех часов утра, если бы не произошло нечто, уже совершенно из ряду вон выходящее и поразившее ресторанных гостей гораздо больше, чем известие о гибели Берлиоза »
Ничего писать не будут. Слишком незначительный повод. А траур Это дело все же индивидуальное. А то напоминает как объявляли траур по Брежневу, и не разрешали в школе смеяться на переменах.
Это круговорот жизни, господа. Где-то свадьба, а где-то похороны; гле-то плачут — где-то смеются. По морально-этичеким соображениям, можно воздержаться лишь в одновременном и одноместном проведении сих мероприятий.
Ну это же откровенное свинство. Да еще и шансон. А рускех исполнителей не забыли случайно пригласить? с лепсой во главе? Не фанат пороха — но при нем такого не было