Погибающий Рай. Кто спасет уникальный подземный монастырь в Одесской области?   

«Думская» побывала в Котовском районе Одесской области, где под изумрудно-зеленым пшеничным полем на окраине умирающего села Куйбышево таится самый, пожалуй, необычный исторический и архитектурный памятник нашего региона.

Уникальный подземный монастырь, построенный в начале XX века адептами религиозного движения иннокентиевцев – сторонниками иеромонаха Иннокентия Балтского (в миру Иван Левизор), объявившего себя чуть ли не воплощением Бога на земле, – долгие годы считался легендой, досужим вымыслом. Советская власть, которая частично уничтожила сооружение и, объявив иннокентиевцев опасной сектой, преследовала их наравне с иеговистами и пятидесятниками, отказывалась официально признавать существование пещер «Райского Сада». Объект не охранялся государством, никто даже не задумывался о расчистке засыпанных келий и ходов. Постепенно старикам, которые рассказывали о «святом городе под землей», перестали верить даже соседи.

Так продолжалось до начала нового тысячелетия. И вот относительно недавно усилиями неравнодушных людей, верующих и атеистов, монастырь снова явил себя миру. Энтузиасты на свой страх и риск предприняли раскопки и через обрушившийся свод одной из комнат на пятнадцатиметровой глубине проникли внутрь, освободив от грунта несколько десятков метров коридора.

Это произвело небольшую сенсацию – об успехах копателей доложили некоторые СМИ, после чего к подземельям начали проявлять интерес. Облуправление охраны памятников запустило процедуру внесения «Райского Сада» в реестр культурного наследия, Котовский райсовет утвердил программу реабилитации памятника. А православный митрополит Агафангел (тогда еще эта местность входила в Одесскую епархию) благословил создание из тех самых энтузиастов-копателей религиозной общины подземной церкви Святой Троицы, хотя УПЦ по-прежнему считает отца Иннокентия еретиком, а его последователей – сектантами. Очевидно, владыке захотелось иметь на окормляемой территории самый настоящий пещерный монастырь. Этим ведь далеко не каждая епархия может похвастаться!

Казалось бы, все на мази, и вот-вот пещеры «Райского Сада» обретут новую жизнь, пускай уже и чисто православную, без иннокентиевских примесей. Однако процесс возрождения обители сначала замедлился, а потом и вовсе остановился. Вот уже четыре года, как прекращены работы по расчистке коридоров, в реестр памятник не попал. Потеряла интерес к объекту и церковь, что, очевидно, связано с разделением епархии.

Тревожным звоночком прозвучал запрос нардепа Кириленко – политик заявил, что монастырь постепенно разрушается.

Словом, мы решили взглянуть на происходящее в Куйбышево собственным незамутненным взглядом. Два часа по относительно гладкой Киевской трассе на север, еще столько же  на юго-запад, по вконец раздолбанному, вопреки усилиям авторов «народного бюджета», Полтавскому «шоссе». Потом — извилистая проселочная дорога, точнее направление, и вот мы на месте. Пейзаж – как на открытках за «єдину країну».

Село покрывает буйно разросшаяся зелень, сквозь которую выглядывают уютные домики – они на молдавский манер выкрашены в синий и голубой. Деревушка, вопреки ожиданиям, не выглядит совсем уж погибающей, хотя многие хаты действительно заброшены. Жизнь, конечно, не бурлит, но и всеобщего запустения нет. Возятся с какими-то сельхозагрегатами крепкие бородатые мужчички, играют дети, а у одного двора даже стоит недешевый внедорожник, очевидно принадлежащий местному фермеру. Кругом раскинулись обработанные поля, пшеничка колосится – по грудь взрослому мужчине!

Ближе к горизонту – два колодезных журавля. Жужжат пчелки, цветочки благоухают, солнце припекает, но не очень. Хорошо…

НА «РОДИНЕ ЕВЫ»

Остатки монастыря найти довольно непросто, особенно если не знать, где и чего искать. На поверхности сохранился один из входов, но к нему еще нужно пробраться сквозь колючий кустарник и заросли крапивы. Впрочем, лезть туда особого смысла нет: три метра и утыкаешься в грунт — все, что можно было здесь засыпать, засыпали еще в 1920-е годы.

Современные иннокентиевцы используют получившуюся пещерку как часовню — подвесили лампадку, поставили иконки и приходят молиться.

Что касается раскопа, то он надежно замаскирован разросшимся кустарником, да так, что даже наблюдательный человек пройдет мимо, не заметив ничего подозрительного.

За зарослями находится глубокая яма - метров 15, не меньше, — которая укреплена грубо сколоченными досками. А сам лаз в подземелье перекрыт для пущей надежности стальной дверью с христианским крестом.

Сверху из религиозной инфраструктуры присутствуют новодельная церквушка, могила архимандрита Никодима — человека, возродившего иннокентиевское движение; глубокий колодец, который, по слухам, ведет в монастырь (никто, правда, не проверял); малая и большая часовни с интересным резным декором, а также знаменитая купель, в которой Иннокентий совершал ритуальные омовения своей паствы. Четыре года назад этот водоем был пустым, сегодня же он затоплен и порос камышом — нужно очень постараться, чтобы рассмотреть среди этого буйства зелени каменную облицовку стен.

В часовне, что возле купели, тоже есть колодец с очень чистой и вкусной водой, которую жители села почитают за святую и искренне верят, что она способна избавлять от всяческих хворей. Обращает на себя внимание необычный скульптурный алтарь — дело рук местных умельцев, — возле которого висит ростовой портрет-икона отца Иннокентия. С канонической точки зрения — невиданное кощунство, но иннокентиевцам на это плевать.

От возвышения, на котором стоит большая церковь, ответвляется что-то вроде земляного вала. Слева и справа от него — котловины, а посредине вал пересекает глубокий овраг, заросший деревьями, бурьяном и все той же проклятой крапивой. Спустившись в овраг, который селяне в дополнение к колючкам завалили строительным мусором, можно найти остатки каменных стен. Говорят, что когда-то здесь текла довольно полноводная река (Райская), которую запрудили строители монастыря — получилось богатое рыбой озерцо. Вал - это плотина, а каменная кладка — все, что сохранилось от искусно сделанного стока.

Наши изыскания, повторимся, разворачиваются на фоне роскошнейшего пейзажа, который и умиротворяет, и наводит на мысли о божественном. Ну просто рай какой-то! Именно Раем — только с большой буквы — его считают последователи почившего в бозе иеромонаха. И это не фигура речи.

«Первого человека Адама Бог создал на горе Голгофа, что на западной стороне, а Еву - в пещере на горе Сион, что на востоке. Вот эта гора, — показывает нам на возвышение с церковью хранительница святынь Куйбышева матушка Серафима, в миру Неонила Сафонова. — И сказала она, что будет это место забыто, а потом придут ее потомки и вернут горе былую славу. Здесь будет подлинный Рай, где спасутся праведники, когда настанет Судный День! Отец Иннокентий не по своей воле начал создавать этот монастырь, а выполнял наказанное свыше».

Крепкая еще 80-летняя женщина когда-то несла тяготы монашеской службы в одной из лавр Украины. В 1980-м году она уверовала в чудеса Иннокентия (говорит, после явления ей самого старца) и переселилась в Котовский район, где живет до сих пор в святости, занимаясь натуральным хозяйством и наставляя на путь истинный односельчан и заезжих туристов. Несмотря на возраст, матушка сохранила удивительную ясность ума и поражает даже скептически настроенных собеседников, вроде нас, своей истовой верой и целостной картиной мира — с весьма стройной космогонией и эсхатологией. В этой системе нашлось место даже  для журналистов — по словам Неонилы Платоновны, мы прибыли сюда не по собственной воле, а как одно из орудий всемогущего Создателя. Рай ведь тоже нуждается в информационной поддержке!

До конца света, уверена Серафима, осталось совсем немного. Одессу, в частности, ждет гибель от воды и огня: «Поднимется море и затопит город. А потом ударит молния и воспламенит сероводород. И не будет никому спасения, кроме праведных людей, которые соберутся здесь, на горе Сион, в окружении святых мощей», — спокойно говорит монахиня.

ВНИЗУ

Беседу с хранительницей неожиданно прерывает группа крепких мужиков, приехавших на видавшей виды иномарке. Это те самые неравнодушные граждане из Котовска, которые пытаются раскопать монастырь. Они называют себя православными и демонстрируют бумаги, подписанные Агафангелом, но не проявляют никакой нетерпимости по отношению к иннокентиевцам. Более того, мужчины привезли продукты для идеологически чуждой Серафимы: «Настоящая подвижница, таких сейчас не найти», — с уважением говорит руководитель «Религиозной общины подземной церкви Святой Троицы» Игорь Семенов.

Они открывают дверь с крестом, позволяя нам спуститься в освобожденную от грунта часть монастыря. Коридор тянется, постепенно понижаясь, метров пятьдесят. По обе стороны — проходы в кельи, пока еще не расчищенные.

Катакомбы вроде как создавали неграмотные крестьяне, но качество работы потрясает. Коридор со сводчатым потолком прорыт в мягкой глине и облицован тремя рядами обтесанных камней, покрытых с внешней стороны штукатуркой. Создатели этого чуда не использовали цемента — блоки держатся за счет собственного веса. Каждый угол ровнехонько стесан. Там, где были двери, остались аккуратные пазы, а в своде проделаны вентиляционные отверстия.

Судя по сохранившейся схеме сооружения (точность плана, правда, оставляет желать лучшего — рисовали по памяти), его площадь — примерно 30 гектаров. Отдельные коридоры достигают длины 2,5 км. В монастыре было не менее восьми десятков келий, различные складские и служебные помещения, включая винный погреб, а также три церкви, самая большая из которых имела свод высотой 15 метров. В катакомбах одновременно могли находится несколько тысяч человек!

На поверхности был разбит сад, окруженный хозяйственными постройками. Часть плодовых деревьев, посаженных отцом Иннокентием и его паствой, сохранилась до сих пор.

Легенда гласит, что в строительстве монастыря участвовал некий военный инженер из Германии, но, похоже, это просто попытка объяснить необъяснимое — удивительное искусство, с каким сотворили этот подземный комплекс обычные селяне, не знавшие ни геометрии, ни физики, ни основ строительного дела.

РАЙ ПРЕТКНОВЕНИЯ

В одном месте свод монастырского коридора угрожающе просел: «Это из-за сельскохозяйственных работ наверху, — поясняет Семенов. — Здешний фермер Игорь Моисеев выгоняет на поле тяжелую технику, которая своим весом разрушает монастырь. Собственно, из-за этого нам пришлось прекратить работы — никак не можем c ним договориться. Там 14 пайщиков, он взял в аренду их паи и теперь всячески ставит нам палки в колеса».

В начале этого года религиозная община обратилась в облуправление охраны культурного наследия с просьбой ускорить процесс внесения подземного монастыря в реестр памятников, а также принять меры по его спасению — в частности, остановить сельхозработы и изменить целевое назначение земли на историко-культурное.

Ведомство, которое тогда еще возглавляла Наталья Штербуль, написало по этому поводу в Котовскую райгосадминитрацию, но там заявили, что не имеют соответствующих полномочий, и посоветовали решать вопрос с Госземагентством.

Семенов с единомышленниками направили земельным чиновникам информационный запрос и получили ответ: разрешение на разработку проекта землеотвода участков в Куйбышево выдавали районные власти. Круг замкнулся…

«Сейчас мы ломаем голову над тем, как сдвинуть дело с мертвой точки. Но, боюсь, пока в стране нестабильно, «Райским садом» никто заниматься не будет. Глава Котовской РГА находится в подвешенном состоянии, как и губернатор, управление охраны памятников после отставки Штербуль обезглавлено — я даже не знаю, к кому обращаться», — сетует Игорь Семенов.

Помочь могла бы церковь, однако после разделения Одесской епархии Куйбышево оказалось под юрисдикцией Балты, а тамошний владыка Алексий, в отличие от одесского Агафангела, интереса к раскопкам не проявляет. Оно и понятно — у него и без того проблемы с иннокентиевцами, претендующими на некоторые храмы. Попытка взять под свое крыло монастырь будет способствовать эскалации конфликта. Иннокентьевское движение сегодня насчитывает несколько тысяч человек, в основном граждан Молдовы и Румынии. Скандал может получить международный резонанс, который никому не нужен.

БАЛТСКИЙ ЧУДОТВОРЕЦ

Движение иннокентиевцев нельзя назвать уникальным — оно было лишь одним из целой череды ответвлений православия, порожденных расколом XVII века и социальными катаклизмами начала века двадцатого. В Бессарабии и соседних областях в то время существовало множество «еретических» (о определению официальной церкви) групп: староверы поповского и беспоповского толка, а также хлысты, иоанниты, скопцы и молокане.

Специалисты считают учение Иннокентия одним из вариантов хлыстовства, центральным элементом которого является вера в возможность воплощения Бога в человеке, именуемого христом (с маленькой буквы).

Иван (Иоанн) Левизор родился  в 1875-м году в селе Косоуцы Бессарабской губернии — ныне Косэуць Сорокского района Молдавии. Этнический молдаванин. В отрочестве поступил послушником в Добржский монастырь, откуда был вскоре изгнан — якобы за чрезмерное внимание, оказываемое слабому полу, хотя иннокентиевцы утверждают, что их будущий духовный лидер поплатился за свою кротость и смирение, которое вызывало зависть у развращенной братии.

После этого Левизор много путешествовал. Одно время жил в Санкт-Петербурге, где пел в архиерейском хоре и даже получил благословение от самого Григория Распутина.

Из столицы он переехал в Киев, а потом решил вернуться в Бессарабию. В начале 1908-го года Иоанн нашел приют в Балтском Феодосовском монастыре, где его постригли сначала в иеродиаконы, а потом в иеромонахи и нарекли новым именем — Иннокентием. Он получил право проповеди, причем читал их на молдавском языке, за что пользовался у преимущественно молдавоязычной паствы большим почетом.

В 1909 году произошло обретение и торжественное перенесение в Свято-Троицкий храм монастыря мощей местного святого Феодосия Балтского. Во время праздника Иннокентий, как отмечается в источниках, неожиданно «начал творить чудеса, исцелял больных, предсказывал будущее». Позже он объявил себя исполненным Святым Духом и стал выступать с проповедями о близком конце света.

В Балту ринулись толпы верующих. Очень скоро в округе не было ни одного дома, где не стоял бы портрет новоявленного чудотворца. Говорили, что святой отец общается с самим Христом, а некоторые даже утверждали, что в лице Иннокентия на землю явился новый Мессия, что это то самое второе пришествие, предсказанное Новым Заветом.

Само собой, церковные власти не могли оставить это в стороне. Из Петербурга, чтобы изучить деятельность скандального проповедника, прибыла комиссия Священного Синода. Иннокентий тут же призвал своих сторонников отринуть официальную церковь и вернуться на путь первых христиан, спустившись в катакомбы. Так началось строительство «Райского Сада». Первое время наш герой контролировал ход работ и даже производил обряды крещения в купели возле стройки (той самой, которую сейчас не видно из-за разросшегося камыша). В конце концов, балтского «гуру» объявили еретиком и сослали на перевоспитание в Муромский монастырь.

Движение, однако, существовать не перестало. Более того, оно разрасталось, и к 1912-му году иннокентиевцы закончили грандиозный подземный комплекс возле Бирзулы (Котовска).

Примерно тогда же томящемуся в неволе духовному отцу окончательно надоела ссылка. Он каким-то образом передал адептам весточку с просьбой «поднимать народ». «Народ» поднялся. Зимой 1912-го тысячи верующих отправились вызволять предводителя — пешком по заснеженным дорогам Российской империи. Дошли до места заключения Иннокентия всего 800 человек. Они осадили обитель и потребовали от настоятеля выдать опального монаха. Настоятель почему-то не вызвал казаков и выполнил требования толпы.

Верующие понесли Иннокентия домой, причем понесли в буквальном смысле слова — на ковре. Догнали их лишь в районе Белоруссии. «Представителя Духа Святого» арестовали и доставили в Соловки, где он покаялся и отрекся от учения. На родину Иннокентий Левизор вернулся только после падения монархии, в 1917-м году.

А через полтора года «мессия» погиб. По одним данным, был отравлен, по другим — зарезан в пьяной драке. Вторую версию активно продвигали советские исследователи.

В «Раю» тем временем продолжали жить его последователи, которых довольно долго никто не трогал. В лихую годину Первой мировой там укрывалась добрая сотня дезертиров, во время Гражданской — беженцы. В подземелье появился тиф и туберкулез, вызванные сыростью и антисанитарией. Больных отправляли в специальную яму на самом нижнем ярусе, где только кормили — увы, медпомощь им оказывать было некому…

В 1921 году на общину иннокентиевцев наконец обратила внимание и советская власть. В Балтский уезд направили несколько отрядов красноармейцев, которые ворвались в монастырь и устроили там форменное побоище. Двенадцать обитателей катакомб спрятались в отдаленном зале, куда один солдат бросил гранату… Там они и лежат до сих пор. Современные иннокентиевцы почитают их за мучеников.

Часть оставшихся в живых верующих выслали, а некоторые вошли в коммуну «От тьмы к свету» в селе Липецкое. После этого иннокентиевцы упоминаются в официальных документах крайне редко. В 1952 году тогдашний глава молдавской компартии Леонид Брежнев обратился в ЦК КПСС с просьбой депортировать из Молдавии «антисоветские элементы», в том числе иннокентьевцев, которых обвиняли в том, что они «заживо погребали детей и даже убивали людей, которые могли бы разоблачить их дела». «Советская Молдавия» утверждала, что обнаружены еще далеко не все «тайники секты». Учет религиозных объединений в СССР в 1961 году выявил 15 общин иннокентьевцев. На конец 1970-х пресса сообщала, что движение «сошло на нет».  

Сейчас община возродилась и пытается добиться признания на официальном уровне.

Автор — Олег Константинов, фото Алексея Кравцова