Хроники Голодомора в Одесской области: трупы на улицах города, людоедство в селах и новое крепостничество   

В эту субботу Украина будет вспоминать жертв голодоморов 1921-1923, 1932-1933 и 1946-1947 годов. Самый страшный и известный из них – голод 30-х, который при всех стараниях защитников коммунистического тоталитарного режима никак не получается списать на последствия войн и другие объективные факторы. Он стал, вне всяких сомнений, следствием политики сталинского режима, направленной на изъятие продовольствия прежде всего у селян Украины, которых активно сгоняли в рамках кампании по так называемой коллективизации в колхозы, и подавление даже малейшей попытки бунта с их стороны.

Жертвами этого беспрецедентного в истории нашей страны массового голода стали по меньшей мере 3 миллиона человек, хотя специалисты называют и куда большие числа (речь идет о так называемой «избыточной» смертности, которую связывают прежде всего с недоеданием).  

Хуже всего пришлось населению современных Полтавской, Сумской, Харьковской, Киевской и Житомирской областей, где смертность в те годы превышала обычный уровень в восемь-девять, а местами и больше раз. В одесском регионе (той его части, без Бессарабии, которая была тогда в составе СССР) масштабы бедствия были меньшими, но и у нас смертность скакнула в пять-шесть раз по сравнению со среднегодовой.  

По данным Института демографии и социальных исследований имени М.В. Птухи, в 1932 году в Одесской области от голода и связанных с ним заболеваний умерло 40,3 тыс. человек, в 1933-м – 120,6 тысяч. Несколько тысяч погибших установлены поименно.  

Трагедия коснулась не только сел, но и самой Одессы, где, конечно, масштабы были не такими, как в провинции (города централизованно снабжались продовольствием), хотя и в областном центре фиксировались многочисленные смерти от голода, в том числе детские.

Одесситы становились свидетелями гибели беглых колхозников, умиравших прямо на улицах. Согласно книгам органов регистрации актов гражданского состояния, если в 1932 году в городе было зарегистрировано всего 29 трупов неизвестных, то уже в 1933-м – 721. В целом же по одной Одессе РАГСы зафиксировали те два года 971 умершего от голода. А еще городские учреждения принимали из области многочисленных детей, ставших сиротами в результате трагедии.

О причинах и последствиях Голодомора написано достаточно. Повторяться не будем, отметим лишь, что споры ведутся обычно вокруг количества жертв и общей трактовки тех событий – был ли вызванный советской властью страшный голод геноцидом, социоцидом, или же коммунисты «просто слегка переборщили», увлекшись изъятием у населения хлеба и продажей его за границу, что обеспечивало бесперебойный поток валюты, столь необходимой для проводимой тогда индустриализации.

Нам кажется, что Сталин со своими присными вполне мог преследовать все эти цели: и усмирить крестьян как потенциально опасный «элемент», который еще в 1920-х регулярно устраивал бунты и даже восстания против советской власти, и ударить конкретно по украинцам, которые всегда смотрели не в ту сторону, куда указывала партия, нет-нет да и вспоминая об утраченной независимости, и заработать денег на создание мощного военно-промышленного комплекса: не за горами была «освободительная» война в Европе, которую намеревались вести исключительно «малой кровью и на чужой территории».  

Еще раз: о тех событиях написано очень много, поэтому смысла снова анализировать, наверное, нет. Ко Дню памяти «Думская» решила просто привести несколько цитат из документов и воспоминаний очевидцев Голодомора, найденных и опубликованных сотрудниками государственного архива Одесской области.

Язык, орфография и пунктуация оригиналов сохранены.

Итак…

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ОДЕССКОГО ОБКОМА КП(Б)У ОБ УСИЛЕНИИ БОРЬБЫ С ПРОДАЖЕЙ ХЛЕБА И КОНФИСКАЦИЕЙ ЕГО НА РЫНКАХ, 18 НОЯБРЯ 1932 ГОДА:

«Секретарю городского районного партийного комитета.

В целях усиления борьбы с продажей хлеба, как на базарах, так и вне базаров, Областной комитет, в соответствии с постановлением Центрального Комитета Всесоюзной Коммунистической Партии большевиков от 15 ноября, постановляет:

1. Обязать Областной отдел Объединенного Главного Политического Управления дать директиву начальникам районных отделений и районным уполномоченным ГПУ - о всемерном усилении борьбы с продажей зерна, муки и большого количества выпеченного хлеба (более пуда) колхозниками и единоличниками, конфискации на базарах привезенного зерна, муки и выпеченного хлеба.

2. Обязать городские и районные партийные комитеты провести широкую разъяснительную работу в колхозных массах и среди единоличников, как через печать, так и путем соответствующей массовой работы с тем:

- что до полного выполнения плана хлебозаготовок областью, торговля зерном и выпеченным хлебом в большом количестве, безусловно, воспрещена и должна караться, как за злостную спекуляцию;

- что торговля указанными видами хлеба может быть разрешена колхозникам и единоличникам лишь после полного выполнения плана хлебозаготовок Одесской областью.

3. Областной комитет предлагает всем городским и районным партийным комитетам привлечь к строгой партийной ответственности работников, не ведущих борьбу с указанными фактами спекуляции хлебом.

4. Через 10 дней заслушать на Бюро Обкома информацию начальника Отдела ГПУ о ходе выполнения этой директивы».

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ОДЕССКОГО ОБКОМА КП(Б)У О ПРИОСТАНОВЛЕНИИ МАССОВЫХ САМОВОЛЬНЫХ ВЫЕЗДОВ КРЕСТЬЯН ИЗ ОДЕССКОЙ ОБЛАСТИ, 24 ЯНВАРЯ 1933 ГОДА:  

«1. Отметить, что в последнее время имеют место самовольные выезды крестьян, как колхозников, так и единоличников, из сел Одесской области за ее пределы в другие республики и края…

…3. Поручить начальникам районных отделов Государственного Политического Управления провести изъятие контрреволюционных организаторов бегства крестьян из села».

ПИСЬМО ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ПЕРВОМАЙСКОЙ РАЙОННОЙ КОМИССИИ КП(Б)У ПОЛЯКОВА ЧЛЕНУ ОДЕССКОГО ОБКОМА КП(Б)У БЕЙЛИНА О СОСТОЯНИИ ОБЩЕСТВЕННОГО ПИТАНИЯ И ГОЛОДОВКЕ ЖИТЕЛЕЙ РАЙОНА, 26 ФЕВРАЛЯ 1933 ГОДА:

«…Змушений написати про стан громадського харчування, який вимамагає вжиття негайних заходів. У нас трапились випадки отечності (опухання) на ґрунті недоїдання не тільки серед декласованого населення, а навіть і серед робітників. І хоч дещо було спущено харчовими продуктами та грішми, це не вирішує справу. По відомостям, які я зараз маю, на заводі ім. 25 жовтня від недоїдання опухло 13 робітників; в районній лікарні № 2 з 1 січня 33 року з 201 хворих 67 чоловік опухли від недоїдання, з них 17 чоловік померло. Тут відсутні відомості по іншій лікарні та дитячій консультації, крім того, є багато випадків, захворювань, опухань та смертей людей, які не зверталися до лікарів. В більшості по соціальному стану вони з декласованих. Перевіряючи районну лікарню, я там застав хворих з набряками — одного колгоспника, одного сторожа МРК, одного водоноса, одного робітника шкірного заводу, одного інваліда та 4 чоловіка з арештованих.

Я вважаю, що необхідна негайна продуктова допомога не тільки для робітників та службовців, а насамперед для партактиву міста, який декілька місяців не одержує хліб — купують на базарі макуху, яка коштує понад 30 крб. (рублей, — Ред.), і навіть в постачанні її є перебої. Для декласованого елементу відкрито їдальню та майстерню — «Труд-допомога», але ж цього зовсім замало. Я гадаю, що ти вживеш необхідних заходів».

СЕКРЕТНОЕ СПЕЦСООБЩЕНИЕ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ НОВОУКРАИНСКОЙ РАЙОННОЙ КОНТРОЛЬНОЙ КОМИССИИ РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКОЙ ИНСПЕКЦИИ МЕЛЬНИЧЕНКО ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ОБЛАСТНОЙ КОМИССИИ, 8 МАРТА 1933 ГОДА:

«При 4-х дневном моем пребывании в селе, ознакомившись с обстоятельствами дела, выявлено следующее:

1 марта на рассвете 15 летний Васильченко пытался задушить свою 4-х летнюю сестричку, последняя стала кричать «не дави, а то мне больно», на ее крики проснулась рядом лежащая сестра 9-ти лет, которая стала защищать ее. Он начал бить старшую девочку, чтобы она молчала. После этого все дети уснули, и во время сна он все-таки ее задавил, а утром объявил, что она мертва и предложил младшему 13-летнему брату разрубить ее и пожарить в печке, а потом съесть, на что последний охотно согласился.

Утром, взяв большой нож, он отделил ручки, ножки и головку, разрезал на куски туловище, перемывая их от крови в миске воды. В это время зашел почтальон, принес письмо от их отца, который сидит в Зиновьевске в ДОПРе, осужден на 10 лет за кражу хлеба. Почтальон растерялся, увидев такую картину, спросил: «Что ты делаешь?», на что Васильченко объяснил, что девочка умерла, а он решил ее порезать и пожарить в печке, чтобы съесть. Почтальон, выскочив, побежал известить ближайших соседей о случившемся, а потом пошел в правление колхоза заявить об этом. Васильченковы жили на хуторе в 2-х километрах от колхоза.

В это время вернулась мать Васильченковых, которая за день до этого ушла в село Ровное с целью приобрести что-нибудь детям поесть. Когда она пришла, то увидела, что ее оба сына сидят на лежанке и едят из чугуна сваренные легкие, печень и кровь, она хотела было отнять, но они не дали, к тому времени сошлись соседи, которые отняли приготовленное кушанье. Прибывший председатель колхоза им. Чубаря забрал бочечку с кусками мяса и запер в погреб, а 2-х преступников усадил на сани и отвез в сельсовет, находящийся на расстоянии 6-ти километров…».

СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ АНИСИМОВА ВАЛЕНТИНА МАРКОВНА, БЕРЕЗОВСКИЙ РАЙОН ОДЕССКОЙ ОБЛАСТИ:

«Під весну 1933 р. була велика «викачка хліба». Якось нашого батька забрали у «кардиганію», бо він не дав хліба. Але ж у нас його не було ні зернини. Взяли батька, він з нами попрощався, але на ранок повернувся, слава Богу, його дуже в селі поважали. Якось на весні я лежала два дні голодна, потім пішла на двір, сіла на сонечко і почала мріяти, щоб оце мені померти. Зараз страшно подумати, що мені тоді було краще померти, а ніж так мучитись. Мама запухла вся, але ледве принесла мені водички. Батько лагодив якусь сітку, щоб піти вловити риби, бо саме вода розлилась. Він вловив тоді одну маленьку рибку і ніс потай за пазухою, щоб ніхто не бачив, бо могли убити, щоб тільки її забрати. Усі були голодні, мама зварила рибку, а батько наказав не давати її, а тільки юшку, бо від тривалого голоду було погано. Я попила, мені стало краще. Пішла я знов до клубу, мені стало видно, як батько закидає сітку, витягає її, а на ній аж виблискує дрібненька рибка. Він помахав мені рукою, а я пішла покликати маму і сама хотіла іти, ті мама боялася, що я впаду. Зварили ми тих мальків, не чистячи навіть, і ця нехитра їжа була для нас розкішною. Я знов поїла, мені стало краще, я пішла на своє улюблене місце – невеликий камінь біля річки, щоб було видно поїзди. Повеселіло на душі, я подивилася навкруги – яка чудова природа. Зеленіла свіжа трава, голубе небо, яскраве тепле сонечко, співають навіть якісь пташки – життя продовжується. Вчора я просила смерті, а сьогодні уже мені понад усе хочеться жити. Голод – це страшна недуга, великий тягар на душі».

СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ БЕККЕР РОЗАЛИЯ ФРИДРИХОВНА, СЕЛО МАРИНОВО:

«Пам’ятаю добре своє дитинство. В 1932 – 1933 рр. ходила в дитячий садок, де давали чорні, як земля, галушки, які були тверді і їх неможливо було їсти. Діти плакали від голоду, але батьки не могли дати ради. В школі батькам видавали макуху, яку мішали з висівками і пекли маторжанники. До висівок і макухи різали лободу, щир, лопухи. Восени їли мерзлий буряк. Пам’ятаю, що в сім’ї Ольгейзер в голодні страшні роки помер батько. Залишилися дружина та дві дочки — Ольгейзер Лідія Андріївна та Фріда Андріївна. Пам’ятаю також, що в родині Чистокольських в голодні роки померла дочка Юлія. Серед сімей, яким вдалося вижити в голодні роки, – сім’ї М’якіних, Шипотинників, Шуліченків. Глава родини Шуліченко працював в млині і тому вдалося пережити голод і вижити великій родині».

СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ ГОРБАЧ ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ, СЕЛО ПЕТРОВКА:

«У нас забрали худобу, речі. Батько поїхав до Одеси скаржитись, що все забирають, а ввечері прийшли комсомольці з факелами і почали кричати: всіх на висилку „до Сибіру». Із цієї миті почалися наші страждання. Батька забрали, ми з мамою без документів, вночі поїхали до Одеси на підводі під дощем. До Одеси прибули мокрі і голодні. Тут пожили півроку, а потім влада дала 24 години на те, щоб залишити Одесу. Так ми переїздили з місця на місце, і врешті-решт вернулися до рідного села, в якому проживаю і донині».

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА С ГРИФОМ «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО» ЗАМЕСТИТЕЛЯ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ КРИВООЗЕРСКОЙ РАЙОННОЙ КОНТРОЛЬНОЙ КОМИССИИ ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ОБЛАСТНОЙ КОМИССИИ О СЛУЧАЯХ В СЕЛАХ СЕКРЕТАРКА И ТРИДУБЫ, 16 МАРТЯ 1933 ГОДА:

«Доложу, что по селам Секретарка и Тридубы Криво-Озерского района имеются случаи каннибализма, а именно:

По с. Секретарка

1. Гражданка Романчишина Ольга — беднячка-колхозница, Ищенко П. -середняк-колхозник, Бондар Иван — колхозник, в начале первых чисел марта месяца сего года откопали похороненный на кладбище труп гражданки Мандриной Матроны, разделили между собою по частям, варили и ели. Кроме того, у Бондаря Ивана в хате на печи обнаружили вялый труп его 7-летнего брата.

2. Гражданин Головатюк Даниил — бедняк-индивидуальник, умершую свою мать закопал на кладбище и в тот же день вечером отрыл и принес домой, варил и ел. При обыске обнаружена голова с седыми волосами, половые органы с тазовой костью и остатками на них мяса, конечности рук и ног.

3. Гражданин Маснюк Антон Калистратович — середняк, зверски убил своих двух детей, девочек 4-х и 3-х лет. При обыске обнаружены трупы и часть вареного мяса.

По с.Тридубы

Гражданка Ридка Евдокия, беднячка, исключенная из колхоза, зарезала 2 детей — мальчика 3-х лет и девочку 1,5 года, мясо которых съела. Муж Ридки Евдокии сидит, арестован за кражу и убийство колхозной лошади. По этому поводу приняты следующие меры: на места происшествий выехали работники ГПУ и следственных органов, которые проводят расследования по данным случаям. По селу Секретарке выявили и задержали 12 человек, которые ели человеческое мясо. По селу Тридубы была арестована гражданка Ридка Евдокия.

По линии партийной и советской в село Секретарка высланы: член районной КК РКИ, кандидат в члены бюро РПК, он же член президиума РИК и член партии директор МТС. Наряду с проведением работ, связанных с разукрупнением колхоза (в с. Секретарка один колхоз насчитьывает до 800 дворов), проводят также соответствующая массовая работа среди населения. На места дополнительно выехали по 2 человека из числа членов бюро РПК и членов Президиума РИК…».

СВОДКА ОДЕССКОЙ ОБЛАСТНОЙ КОНТРОЛЬНОЙ КОМИССИИ РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКОЙ ИНСПЕКЦИИ О СОСТОЯНИИ ГОЛОДАЮЩЕГО НАСЕЛЕНИЯ, 1933 ГОД:

«Данные проверки по селу Аджамка.

С 13 января по 17 февраля находились на больничном лечении в местной больнице 12 человек на почве резкого истощения. Коечная помощь такого рода больным представляется в ограниченном размере вследствие того, что отсутствуют продукты питания. С 1 января и по день обследования 17 февраля умерло на почве истощения 18 человек, по преимуществу детского возраста. Однако точного учета смертности нет; особенно в случаях смерти на окраинах села. Обследованием, например, было установлено, что у колхозника Ногайченко умер ребенок 7 лет, о смерти которого никто не знал. Голодающим помощь на месте отказывается выдачей сорняка — мышия (речь о щетиннике, — Ред.), при чем многие колхозники настолько ослабели, что не в состоянии толочь зерна мышия».

СЕКРЕТНАЯ СПЕЦСВОДКА ОБ ОТНОШЕНИИ РАБОЧИХ И СЛУЖАЩИХ ОДЕССЫ К ОТЧЕТНОЙ КАМПАНИИ ГОРОДСКИХ И РАЙОННЫХ СОВЕТОВ, 1933 ГОД:

«…Канатный завод:

Из 600 человек рабочих присутствовало до 300. В прениях по отчету выступали 7 человек. В выступлениях все они указывали на отсутствие продуктов первой необходимости, на повышение цен, а также на медленный темп жилстроительства. Наиболее характерным является выступление рабочего прядильного отделения низшей квалификации Гофа Григория, сказавшего: «В высших учебных заведениях учатся только дети спекулянтов, потому что рабочие не имеют средств учить своих детей… Откуда рабочий может взять деньги: в Союз заплати, на заем подпишись и журнал выпиши, за квартиру и за воду плати… Выходит так, что рабочему денег нет даже на то, чтобы кормиться». Слова Гофа были встречены шумом и выкриками «Браво». Многие аплодировали…

…Завод им. Хворостина:

…Баранец И. – коробница, беспартийная: «Рабочим ничего не дают, дети голодают. Куда деваются все продукты… Мануфактуру получают только любимчики»…».

ИНФОРМАЦИОННОЕ СЕКРЕТНОЕ ПИСЬМО СЕКРЕТАРЯ ЛЮБАШЕВСКОГО РАЙИСПОЛКОМА ГОЛОВАЩЕНКО ОДЕССКОМУ ОБЛИСПОЛКОМА, 23 МАРТА 1933 ГОДА:

«За последнее время в ряде сельсоветов нашего района зарегистрирован ряд случаев заболевания населения голодными отеками. Массовое развитие этих заболеваний имеется в следующих сельсоветах: Демидово, Янишевка, Гольма. Бобрик 2, Ивановка, Гвоздавка 2, а также зарегистрированы случаи по остальным сельсоветам. По предварительным данным, всего по району зарегистрировано случаев 2071 человек, смертных случаев 737 человек, абсолютное большинство их и умерших падает на лодырей, твердосдатчиков, выброшенных из членов и единоличников (оцените слог, — Ред.).  

В районе имеется целый ряд случаев нахождения трупов по дорогам и селам, неизвестно, из каких они сел, а также имеются установленные случаи людоедства. Так, в селе Ивановка, идя из Любашевки домой в Степановку, житель этого села Бондаренко Максим по дороге зашел в хату колхозника Бондаренко Архипа и попросил остаться погреться. Председатель сельсовета доложил о смерти Бондаренко Максима и направил двух колхозников похоронить его. Пришедшие за трупом, не доходя нескольких шагов до дома, в канаве нашли труп Бондаренко Максима без головы и бедренных частей. Проведенным следствием установлено, что Бондаренко Архип, двадцати лет, имеющий в колхозе за 1932 год 90 трудодней, лежащий два месяца больным, также жена Бондаренко Архипа, 17 лет, и бездомный сын индивидуальника (не вступившего в колхоз, — Ред.) Барадучук Степан, 13 лет, зарезали Бондаренко Максима с целью того, чтобы сварить его и съесть. Они действительно часть мяса съели, а труп выбросили в канаву…».

ИНФОРМАЦИОННОЕ СЕКРЕТНОЕ ПИСЬМО УПОЛНОМОЧЕННОГО ОДЕССКОГО ОБКОМА КП(Б)У СЕКРЕТАРЮ ОБКОМА КП(Б)У, 28 МАРТА 1933 ГОДА:

«…Архангельский сельсовет. Сейчас насчитывается 250 дворов. Детей до 8 лет свыше 200 душ. Яслями охвачено 140 детей, среди них 12 детей отечных, к настоящему времени выздоравливающих. Все дети в яслях, за исключением 1-2 десятков, очень истощены…».

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА БЕРЕЗОВСКОГО РАЙИСПОЛКОМА В ОДЕССКИЙ ОБЛИСПОЛКОМ, 30 ИЮНЯ 1933 ГОДА:

«Березовский райисполком просит дать помощь продссудой (т.е. в долг, — Ред.) для детских ясель по колхозам… Хлеб совершенно отсутствует в течение двух недель».

СПЕЦДОНЕСЕНИЕ РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКОЙ МИЛИЦИИ ОДЕССКОЙ ОБЛАСТИ ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ОБЛИСПОЛКОМА, ФЕВРАЛЬ 1934 ГОДА:

«18 января сего года кузнец Зерносовхоза имени Шляховой, расположенного на территории Доманевского района, Попов Дмитрий Никитович, 38 лет, покончил жизнь самоубийством путем самоповешения в своей квартире. Произведенным доманевской раймилицией расследованием установлено, что покойный Попов на протяжении двух с половиной месяцев не получал заработной платы, вследствие чего находился в чрезвычайно тяжелых материальных условиях, не имея денег даже выкупить причитающийся ему хлебный паек».

СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ КРИЧЕВСКИЙ ВИЛЕН СЕМЕНОВИЧ, БЕРЕЗОВКА:

«Я тоді жив в Одесі і пам’ятаю, як десятилітніми хлопчаками ми бігали по звалищам і смітникам, збираючи пташині кишки, цвілу їжу, щоб потім з’їсти. Ми ходили до школи (Одеська районна школа №19), де були бідні і багаті. У школі були обідні перерви, на них багатим школярам давали їсти: різні каші, та більше всього гречану з молоком, якісь бутерброди та рідесенькі супи. Ми стояли тоді біля стінки і дивилися, як вони їдять, а вони бачили нас і самі не доїдали. Приносили нам молоко, так і рятувалися. Потім мене забрала мати, вона працювала і приносила маленькі шматочки хліба, і цим рятувала мене і себе від голоду».

СЕКРЕТНАЯ ДИРЕКТИВА ОДЕССКОГО ОБЛИСПОЛКОМА ГОРОДСКИМ СОВЕТАМ И РАЙОННЫМ ИСПОЛКОМА ОДЕССКОЙ ОБЛАСТИ, 13 АПРЕЛЯ 1934 ГОДА:

«Изъять из сельсоветов книги смертей за 1933 год по всем без исключения сельсоветам, а за1932 г. по списку… Изъятые от сельсоветов книги передать на хранение в секретном порядке при райисполкомах…».

Собрал Николай Ларин