Битый небитого везет или Байка об окопной педагогике

«Думская» продолжает публикацию очерков о войне нашего фронтового корреспондента Георгия Ак-Мурзы.

Несмотря на то, что все описываемые в рассказах события основаны на реальных событиях, а в некоторых случаях автор и сам был очевидцем и даже участником, Георгий упорно продолжает называть очерки байками.

Матрос морской пехоты Флеш съехал на пузе, как на санках, в траншею со скользкого бруствера. Короткой перебежки на четвереньках из соседнего окопа хватило, чтобы сердце бывалого морпеха Флеша, в миру – Пашки, обычного оператора «Новой Почты», зашкалило в оборотах, по позициям его роты орки садили уже третий час. По скромным подсчетам Флеша, более двухсот прилетов разных калибров арты, не считая мелочи вроде стрелковки и гранат с дронов.

Во время стремительного слалома «на четырех костях, б…дь, да ты лыжник года», как ехидно прокомментировал вполголоса морпех, между обгоревшими пеньками и ветками посадки, он кое-что потерял.

- Первое. Магазин АК из разгрузки – один, упал в пропасть. Второе. Перчатка одна – упала в пропасть. Третье. Подвернута щиколотка левой ноги — п…да конечности, — меланхолично размышлял Пашка. — Нужно плотно замотать чем-нибудь, распухнет, б…дь. Ничего, медик, анальгина даст, не ссы…

Впрочем, несмотря на боль в ноге, перебежка была очевидным достижением. И в некотором роде даже удачей. Пашку не оглушило и даже не оторвало голову. Во время забега, а точнее заполза, как сам «атлет» именовал эту дисциплину, российский дрон довольно метко сбросил гранату почти перед лицом Флеша. Зеленый кругляш нырнул в жидкую грязь. И, по неизвестной причине, не взорвался.

Но главное, несмотря на личные потери в виде подвернутого голеностопа, Флеш так и не выпустил из рук упаковку воды, ради которой и была затеяна безумная перебежка из одного опорника в другой: в окопе, куда полз Флеш, прямым попаданием завалило блиндаж с запасами воды еще два часа назад. Откапывать метровый слой земли вперемежку с бревнами под непрерывным обстрелом никто даже не думал, последние часы солдаты большую часть времени лежали ничком.

- Оу, Флешик, тебя теперь красной шапочкой называть будем! Воды принесла, Шапка? – радостно заорали в окопе при виде Пашки.

- Ага, в клюве. Только пирожков ёк – чего нет, того нет. Воду жрите: в очередь, сукины дети, в очередь! – морщась от боли, отшутился Флеш.

Щиколотка взрывалась и ныла. Однако хуже было то, что суставу голеностопа стало явно тесно в раздолбанном и мокром берце, подвернутая нога стремительно опухала.

Флеш порылся в подсумке в поисках бинта, вытащил смятый и мокрый рулон марли, в несколько слоев туго обмотал ее прямо поверх берца. Стало легче, но боль не ушла, лишь изменившись с микроразрядов на ноющую.

- Флеш, ты что, «триста» в ногу?

Большой бум!!! Жидкая грязь с бруствера залепила глаза и рот моментально оглохшего Пашки.

- Слышишь меня? — жестко встряхнув за плечо, крикнул в ухо командир отделения, сержант, позывной Хьюго, в миру Лешка, обычный школьный учитель из Изюма.

- Та нет. Подвихнул малехо. Нормально все, – выплюнув комок земли, ответил Пашка.

- Ходить можешь?

Пашка часто закивал головой: мол, все хорошо. Китайский болванчик в кабинете деда так же кивал, мелькнула мысль в голове Флеша.

Слов Хьюго оглохший Флеш не слышал, лишь угадывая смысл по мимике сержанта, лицо которого было грязно-серым, в разводах жидкой земли. И снова большой бум, где-то совсем рядом. Пашке показалось, что от взрыва, прозвучавшего в голове, его как будто поместили в огромный колокол и ударили по стенкам молотком, да так, что заметно сдвинулись и изменили геометрию краев ямы, по большой ошибке называемой окопом.

- Тогда слушай сюда, морпех. У нас два двухсотых и четыре трехсотых. Нужно у…ывать, танки пи….ов подъехали, работают по нам вплотную. У нас все по БК, «трубы» тоже закончились, нечем ответить «коробкам». Одного трехсотого тащишь назад. Грузишь его в БТР, сам вместе с ним едешь, — выразительно мотнул головой в сторону отхода сержант Хьюго.

Мощный бум. П…ские танки явно пристрелялись по опорнику, почему-то равнодушно подумал Пашка.

– Твой трехсотый вон там, за углом лежит.

Вжимаясь в дно траншеи, Пашка пополз. «Ага, поплыл», — подумал Флеш и двинулся в поисках «своего» трехсотого.

В памяти вплыла яркая картинка видео из «Тик-тока»: две грудастые девицы в мини-купальниках отчаянно мутузят друг дружку в бассейне, наполненном жидкой грязью.

Вот те на! Раненым оказался замкомбата по морально-психологическому обеспечению, этих ребят в войсках по-прежнему кличут советским термином «замполит». Капитан, выслуживший четыре офицерские звезды в запасе, по мобилизации выбрал позывной Викинг.

Украинскую форму Викинг презирал, предпочитая дорогущий британский камуфляж. Поглазеть на модное личное оружие «нашего терминатора», как за спиной офицера прозвали в батальоне, ходил на экскурсии весь личный состав подразделения. За космический обвес с лазерным целеуказателем, фонариком, дополнительной рукояткой и модным прицелом автомат замполита тут же прозвали бластером.

В кругу офицеров о своем боевом опыте Викинг предпочитал молчать, зато при подчиненных часто высокопарно рассуждал о стратегии, тактике и поругивал «бездарный» Генштаб. За что заслужил вторую кличку «наш генерал». Также Викинг обожал фотографироваться в воинственных позах на фоне танков с «бластером» наперевес, выставляя фото в фейсбук и инстаграм. Генералу политических войск вполне комфортно сиделось в расположении, но в определенный момент он повздорил по мелочи с комбатом. И уже на следующий день получил «БР-ку» (боевое распоряжение) возглавить ротацию роты вместо предыдущей, пробывшей около двух недель на позициях.

Сейчас «генерал» в грязном и мокром камуфляже совсем не был похож на викинга.

- Я ранен, ранен! – вжавшийся в стенку окопа офицер замахал руками, показывая места ранений, — В голову и ногу. Мне надо срочно в госпиталь, больно, крови много теряю! Сам идти не могу, нога перебита!!

- Так, капитан, бери на шею мой ствол, понесешь со своим. Я тебя потащу. Ждем команды сержанта. Как только танки замолчат на пару минут, они прикроют огнем. Тогда сразу через бруствер тебя тащу, ты помогаешь второй ногой изо всех сил. Понял? – пытаясь перекричать канонаду, почти упершись лбом в лицо офицера, крикнул Флеш.

Ждать затишья пришлось долго. Казалось, что в российских танках бесконечный запас боекомплекта…

За это время замполит успел поныть и даже повыть. Но не встретив понимания Флеша, заткнулся. Через десять минут Викинг вдруг неожиданно заявил, что ему срочно требуется по нужде.

- Где тут у вас туалет? — простонал он.

- Та везде! – осклабившись, провел рукой Флеш.

Это он только «генералу» ответил так сухо. Про себя в ожидании эвакуации Пашка прочитал целую лекцию.

Вопрос совсем не странный, его задают почти все новички на нуле. Так как войну большинство гражданских видели лишь в кино. На экране передовая — это сухие, глубокие траншеи, с мощными блиндажами. И со специально оборудованными гальюнами в безопасных и защищенных от обстрелов капонирах – с рулончиками туалетной бумаги, где можно основательно присесть, отдавая дань природе.

В киношных окопах затаилась сотня бойцов в чистой униформе с винтовками. Солдаты хоть и побаиваются, но ими командует бывалый офицер, старый вояка со сталью в голосе и невозмутимым выражением лица. Он поднимает солдат в атаку, все побежали, многих красиво убило, но в общем все ок, победа наша. Хладнокровный отец-командир склоняется над умирающим чистеньким бойцом, который просит передать прощальную записку маме. За кадром звучит красивый саундтрек. Конец фильма, зрители дожевывают попкорн, допивают колу и, хлопая сиденьями, выходят из зала, смахивая слезы умиления.

На самом деле, по мнению Флеша, главная проблема войны – это возможность более-менее цивилизованно сходить по большой нужде. На большинстве позиций, которые перевидал за полтора года войны Пашка, гальюны обустраивали в паре десятков метров от главных укреплений – даже самые закаленные бойцы особо ценят возможность посрать в нормальных условиях. Но когда твои позиции долбят всем, чем можно сутки-другие подряд, возможность сбегать по нужде в «секретный» окопчик чаще всего исчезает. Малую нужду справляют на стенку окопа, большую – терпят. В крайнем случае пользуются пластиковым пакетом.

Передовая под постоянным обстрелом в любой сезон кроме лета — это скользкие, топкие, залитые по щиколотку, а кое-где по колено дождями или мокрым снегом ямы, по ошибке называемые окопами. Все поголовно покрыты слоем грязи, в ней форма, обувь, оружие. Воняет мышиным дерьмом (особо много этих тварей в окопах зимой, грызуны сбегаются в поисках тепла сотнями), мочой, сырыми грязными носками и берцами, нестиранным бельем, потом, немытым человеческим телом, грибком на ногах и мусором, который из-за постоянных обстрелов приходится закапывать там же, в окопах.

Блиндажи — грязные и полузатопленные землянки с крышей максимум в два наката, с кучей мокрого тряпья на полу. Воистину божественным даром на нуле под обстрелом воспринимается возможность помыться хотя бы до пояса. Собственно, уже через пару дней любой солдат становится похож на грязного бродягу. Бонус окопных прелестей – в холода уже через сутки все начинают непрерывно кашлять, напоминая порой подразделение, набранное ТЦК в туберкулезном диспансере.

Аксиома позиционной войны — чем дальше в тыл, тем чище форма.

А еще чем дальше от нуля — тем больше непобедимых, могучих и отважных воинов.

Но вернемся к нашему повествованию.

Обстрел, как всегда, прекратился неожиданно.

Команды на отход полуоглохший Пашка не услышал, а скорее, увидел – сержант Хьюго безмолвно разевал рот подобно вытащенной из воды рыбе, выразительно тыкая в него рукой:

- …авай, ..ошел, быстро – быстро, мы прикрываем!

Выбравшись на карачках на бруствер, Флеш свесился вниз и ухватил за ворот куртки Викинга. Мощным рывком выдернул увесистое тело капитана наверх и, пригибаясь, иногда ползком, иногда поднимаясь на ноги, потащил замполита по мокрой земле по направлению к эвакуатору – БТР стоял в сотне метров за посадкой. «Трехсотый» замполит в меру сил помогал, отталкиваясь здоровой ногой.

Внезапно замполит заверещал, тыча рукой куда-то назад. Пашка, оглянувшись, увидел российскую «коробочку». Она была метрах в ста. Башня танка медленно, как во сне, поворачивалась в их сторону. Флеш мгновенно упал ничком в ближнюю воронку, что было силы рванув туда же замполита. Бумм!.. Танковый снаряд рванул почти рядом. После взрыва воздух около секунды вибрировал, издавая странный тоскливый звук.

- Ааааа!!! – вопль замполита совпал с чудом-чудесным.

Раненый неожиданно вскочил на обе ноги, выпрыгнул из воронки и со спринтерской скоростью, по-заячьи виляя, устремился в сторону замаскированного эвакуатора. Свой и Пашкин автоматы внезапно выздоровевший беглец бросил на дне ямы.

- Вот что прилет животворящий творит! Аллилуйя! – наблюдая, как дает стрекача ранее тяжелораненый, подумал Флеш.

Догнать трехсотого хромающему Пашке удалось лишь перед посадкой – сбежавшему явно не хватило дыхания. Капитан стоял на четвереньках в жидкой грязи, хрипя и размахивая по-собачьи головой.

Дошкандыбав до беглеца, Флеш с размаху ударил Викинга тяжелым берцем в бок. «Твою мать, зачем же бить вывихнутой ногой?» – отозвалась разрядом тока нога Пашки.

- Сука. Сука. Сука! – перевернув навзничь в топкую жижу беглеца, выдыхал Пашка, неумело разбивая лицо замполита в кровь.

К его удивлению, капитан не сопротивлялся, молчал, пуская кровавые пузыри и сопли, лишь иногда вяло пытаясь отвернуться от ударов.

Спустя десять минут замполита уже грузили в эвакуатор.

- Как это вас так угораздило разбить лицо, капитан? Какое интересное ранение… — озадаченно спросил у офицера парамедик.

- Ударной волной зацепило. С танка прилетело, камней насыпало в морду… — отвернув лицо в сторону, процедил замполит.

- Слышь, братан, а кто это так отделал «генерала»? — наклонившись к уху, спросил в пути Пашку парамедик.

- Та не врет замполит. Реально волной зацепило во время эвакуации. Приложило конкретно, всю морду себе побил, пан капитан, сам видел… — равнодушно пожал плечами в ответ Флеш.

После недолгого лечения замполит вернулся в родное подразделение. Модный обвес автомата подарил знакомому снайперу. Темы планирования войны офицер больше никогда не поднимал, предпочитая молча похлебывать чай во время бурных споров сослуживцев. Странное ранение лица замполита еще несколько дней обсуждали в батальоне. Впрочем, ни Флеш, ни замполит эти разговоры никогда не поддерживали. А через неделю и это забылось.

С Флешем и сержантом Хьюго капитан еще много раз выходил на ноль. Со временем подтвердил делом свой позывной Викинг – однажды отбил с группой солдат почти без потерь несколько десятков атак орков на почти окруженном опорном пункте.

Автор — Георгий Ак-Мурза